А я между тем окончила Ворошиловское училище, помоталась по всему миру, побывала в нескольких горячих точках со спецзаданием. Повидав многое за несколько лет, я раз и навсегда отказалась от затеи искоренить все зло на земле и в конце концов осела в Тарасове в двухкомнатной квартире, где жила моя тетя Мила. А Стасик за это время успел дослужиться до старшего следователя и со дня на день ждал нового повышения по службе. Но все эти годы, вопреки всяческим домыслам, меня с Саврасовым ничего, кроме теплой дружбы, не связывало. Правда, после того как я стала работать телохранителем, к товарищеским чувствам прибавился еще и чисто профессиональный интерес: Стасик периодически снабжал меня информацией, важной для моей работы, иногда пробивал по своей базе людей, которые обращались ко мне за помощью (охранять бандитов и криминальных авторитетов я не собиралась ни при каком раскладе!), а порой и сам подкидывал мне работенку. Поэтому когда я услышала по телефону: «Жека, для тебя есть работа», то среагировала мгновенно: «Сейчас буду у тебя».
Однако в этот раз Саврасов не пожелал встречаться со мной в своем кабинете на Челюскинцев, как делал обычно. Мне пришлось катить до самой привокзальной площади и отыскивать крошечное кафе под названием «Восток-Запад», где за одним из дальних столиков меня уже поджидал мой приятель. Он дожевывал жирный кусок отбивной, глотал кофе из пластикового стаканчика, а в пепельнице рядом с ним тлела уже третья сигарета.
— К чему такая конспирация? — спросила я, усаживаясь напротив него и подпирая подбородок ладонями.
— У-у-у, — замычал приятель в знак приветствия, тут же отодвигая от себя тарелку с мясом. — Пришел раньше времени и решил перекусить. Дома совершенно пустой холодильник: времени нет даже на то, чтобы по магазинам прошвырнуться.
— Как сказала бы моя дорогая тетушка, тебе давно пора завести семью, — заметила я.
— Поздно! Кому нужен стареющий полицейский, которой целыми сутками пропадает на работе?
— Так, значит, ты назначил мне встречу в кафе исключительно потому, что дома у тебя шаром покати?
Стас тщательно вытер жирные пальцы о салфетку, схватил со стола нераспечатанную пачку «Мальборо» и сдернул с нее фольгу.
— Нет, Женя, не только поэтому. Просто дело важное, — сказал он, зажимая губами сигарету и наклоняясь над зажигалкой. — И о нем никто не должен знать, — он сделал затяжку, поднял голову и, пристально глядя на меня, добавил: — В том числе и в моем отделе.
