– Прости. Похоже, я шарахаюсь от всяких близких отношений, потому что думаю, что все они обречены, как это случилось у моих родителей. – Финн кашлянул. – Скажи, куда ты поедешь? Представь себе, что это карта Европы. – Он дотронулся до моего голого живота и нарисовал приблизительные контуры материка. Я взяла его за палец и водила им по воображаемой карте, показывая, где я планирую побывать.
* * *
– Так что случилось с твоими родителями? – спросила я. Теперь мы сидели на кровати, завернувшись в теплое одеяло, ели бекон и сандвичи с майонезом. Финн схватил подушку и откинулся на нее.
– Это долгая история, – предупредил он.
– Мы ведь все равно проведем весь день в постели, правда?
– В этом случае… – он улыбнулся, отложил сандвич и поцеловал меня, – мы могли бы заняться и чем-нибудь поинтереснее. – Его рука была уже под моей майкой.
– Финн, подожди! Я серьезно. Мне хочется знать, – сказала я, но не оттолкнула его руку.
– О’кей. Моему отцу, Николасу, важны только работа, деньги и успех. Он живет ради этого. Когда он был подростком, отец лупил его деревянной ложкой и приговаривал: «Ты должен работать не покладая рук, чтобы обеспечить свою семью всем необходимым, иначе ты ничего не стоишь».
– Какие страсти.
– Его отец был настройщиком пианино и проводил почти все время вдалеке от дома, настраивая эти чертовы ящики, но денег так и не заработал. Он ужасно переживал, что мой отец будет таким же бедняком, как он. Отец получил право на учебу в частной школе, но родители даже не могли оплачивать его школьные обеды. Больше всего в жизни он боялся, что не сможет обеспечить нас с Эдом. Ну, и маму, конечно.
– Чем он занимается?
– Он создал свою компанию по IT-консалтингу, а когда мне было пять лет, перевел свой бизнес в Америку. Мы жили в Коннектикуте. Мама терпеть не могла те места, страдала от одиночества. Я не думаю, что ей нравилось растить нас с Эдом. Их поколение часто обзаводилось детьми не потому, что мечтало о них, а потому, что так полагалось. Мама точно никогда не мечтала о детях.
– Но ведь это ужасно! Я не представляю, как это можно родить ребенка и не интересоваться тем, как он или она растет, не любить их больше всего на свете.
Он иронично засмеялся.
– Единственная персона, которая интересна маме, – она сама. – У него задрожал голос, в нем чувствовалась обида, она исходила откуда-то из глубины, из места, до которого мне хотелось добраться. – Однажды мой отец поздно вернулся с работы, и к тому времени мама добралась до шкафчика с выпивкой и кричала, как она несчастна в этой «чертовой дыре».
