Киммериец спустился на несколько ступеней и достал из-за пояса трут и кремень. Но попытка зажечь факел не удалась: трут, видимо, отсырел во время недавнего дождя.
— Проклятье! — выругался Конан. — Дайте-ка что-нибудь посуше.
— Разреши попробовать мне, — сказал Разес.
Вытащив из мешка небольшой металлический стержень, астролог воткнул его заостренный конец в просмоленные тряпки, намотанные на факел, и прошептал заклинание. Стержень вдруг раскалился, будто в кузнечной печи: из красного стал желтым, потом белым, и тряпки начали обугливаться, а затем ярко вспыхнули. Стержень перестал светиться, и Разес упрятал его в свой мешок.
— Фронто! — приказал, пытаясь не выказать своего удивления, Конан. — Закрой за нами люк! Да потише, отродье Нергала! Ты мне всю стражу перебудишь!
— Рука соскользнула, — виновато сказал Фронто. — Я пойду вперед, мне хорошо ведома дорога. — Он с паучьей ловкостью соскользил вниз по лестнице. — Давай факел!
Не издавая ни звука, они двинулись вперед по темному мрачному тоннелю. Пол здесь был вымощен грубо обтесанными каменными плитами, но звуки шагов были почти не слышны, поскольку мох и лишайник, выросшие за долгие годы, словно ковром покрывали весь пол. Неверный свет факела метался по стенам и потолку, сложенным из толстых бревен и брусьев. Иногда мелькали красным блеском глаза крыс, шныряющих под ногами. Путники приумолкли; мрачная атмосфера, царившая в подземелье, как будто давила на плечи тяжелым грузом. Конан настороженно озирался, внимая всем шорохам и звукам, внимательно оглядывал стены, на которых тени от колеблющегося огня рисовались контурами громадных летучих мышей. Запах застоявшегося за много лет воздуха был тяжелым и неприятным.
— Сколько нам еще идти? — спросил наконец киммериец. Мы тащимся так долго, что должны вылезти с противоположной стороны городских стен!
— Нет, мы не добрались еще и до центра Ианты, — ответил воришка. — Дворец построен там, где раньше была цитадель, в самой середине города.
Вдруг над их головами раздался какой-то грохот, отразившийся от стен тоннеля похожим на раскат грома эхом.
— Что это? — вздрогнул Разес.
— Всего-навсего волы тянут телегу по улице Иштар, усмехнулся Фронто. — А гремят колеса возка.
Через некоторое время подземный ход закончился лестницей, ступени которой поднимались к люку — такому же, как в начале тоннеля. Киммериец тщательно осмотрел его и обернулся к Фронто:
— В каком месте тюрьмы находится выход из тоннеля? Воришка, напрягая память, поскреб в затылке и, наконец, произнес:
