Вместе с зоологией я вспомнил в этот тихий летний вечер своих школьных друзей-товарищей. Приятно стало. Радовало и то, что недаром, мол, в школе учились. Даже со старым пасечником есть о чем поговорить.
Но старик был совершенно неграмотный и настолько, что даже фамилию свою не мог выложить на бумагу. И конечно, всей этой школьной премудрости не знал. До всего доходил он своим умом и большой практикой.
— Пустое! — вдруг, к большому моему огорчению, махнул он рукой.
— Пчелы ни к каким там крылым, а к солнечному роду-племени принадлежность имеют. Видал небось, как они солнышко любят? Видал? Ну вот! Чуть проглянет оно, и пчелы сейчас же марш-марш — полетели! А как к осени охолодает солнышко, студенее станет, и пчелы вялые делаются. Без солнышка они никак не могут, потому что род свой от него самого ведут. Цветы, я думаю, тоже к этому солнечному племени отнести можно и разных бабурок, козявок тоже, которые не вредны. Без солнышка вся эта тварь не живет. А ты — крылые! Они все крылые. Ворона на что дрянная птица, и та крылья имеет, курица тоже. Вот их-то и нужно к разным там крылым причислять, а пчелок нет. Они к солнечному племени относятся!
Старик умолк, над чем-то задумавшись. Потом, словно очнувшись, попросил:
— Давай-ка неси сетку, сходим на часик в рожь перепелов половим. Никак пора уж, хорошо осмерклось.
Тогда я никакого значения стариковскому определению не придал. Теперь же, когда с той поры целое море воды утекло, часто задумываюсь над словами деда и всегда удивляюсь сметливости этого самобытного биолога, зоолога, ботаника и пчеловода, который не только никогда в жизни не читал Дарвина, но и фамилию-то его вряд ли знал и до всего, что его интересовало в природе, доходил сам. И хотя все «открытия» его были примитивны, но доля правды в них была, а большего старик и не хотел.
Теперь таких пасечников-самоучек уже нет ни на одной колхозной пасеке. Сейчас здесь больше работает молодежь. Правда, нередки еще на пасеках и старые пчеловоды, но это уже не самоучки тридцатых годов, а люди грамотные, понаторевшие на разных курсах и семинарах, и уже чего-чего, а пчеловодные книги и журналы теперь встретишь даже в самом захудалом пчеловодном домике. Районные агрономы-пчеловоды, эти первые разносчики всех пчеловодных новинок, тоже немало помогают им.
Кадры пасечников теперь изменились до неузнаваемости, и дед мой, этот самобытный биолог, был, видимо, «последним из могикан» древнейшего племени лесных мудрецов и сказочников. На смену им пришла новая армия колхозных пчеловодов, хорошо обученных своему делу.
