Путь правды — разведка | страница 33

Рационализм — это работа со знаками, с формой. Перспектива же разведки информационного общества за признаками содержания. Маскировка, коды, криптография закрывают форму, а уже потом содержание, которое всегда так или иначе проявляется, можно сказать, «торчит» в признаках сущности. И потому тайна содержания доступна, но не ловкому вору, коварному искусителю или злобному обманщику простодушных людей, а искусному следопыту.

В 10–х годах XXI века внимание разведки все больше захватывает не ракетно–ядерный потенциал, но насильственный экстремизм. Поэтому ныне было бы полезно сделать фильм не про коварный «след медведя», а про благородную «мудрость змеи».

В классике разведки индустриального общества 70 % похищенной информации добывается путем вербовки агентов–осведомителей или оперативного внедрения шпиона на объект интереса. Учебники по разведке утверждают, что успешность вербовки, внедрения и разработки источника обеспечивается следующими личными и деловыми качествами разведчика:

■ способность скрывать свои чувства от окружающих;

■ способность постоянно лавировать и просчитывать ходы;

■ наблюдательность натуралиста и дотошность ученого;

■ общительность, коммуникабельность, актерство, харизма;

■ романтика похождений со склонностью к авантюризму;

■ физическое здоровье, стойкость и выносливость;

■ высокий уровень интеллекта, аналитические способности;

■ длинная воля, скромность и непритязательность в быту;

■ эрудиция, трудолюбие, тяга к слову, способность к языкам;

■ оперативная хватка и способность самому принимать решения;

■ верность, надежность, личное достоинство, ответственность;

■ целеустремленность, смекалка, склонность к самоорганизации;

■ добрая воля подчиняться приказу, способность держать удар;

■ морально–психологическая и алкогольная устойчивость;

■ циничная расчетливость, ловкость, смелость, прагматизм.

Однако главным качеством все же выступает способность мыслить нестандартно и творчески, а действовать самостоятельно на грани фола.

В конце 70–х годов XX века, когда я приехал в КНР в первую длительную командировку по линии Посольства СССР, нестандартным для иностранца было ездить по Пекину на велосипеде, хотя «революционные массы», только что «раскрепостившие сознание» в ходе великой пролетарской культурной революции, передвигались исключительно на велосипедах, а автомобиль был ярким показателем принадлежности к чиновной бюрократии. Пример нестандартного поведения дипломата подал мне тогдашний глава миссии связи США в КНР Дж. Буш–старший. В то время в Пекине близ перекрестка Сидань существовала «стена демократии», на которой китайские противники режима вывешивали вольнодумные газеты больших иероглифов (