Старик врач, похожий на губернатора забытой богом колонии, заглянул в мою курортную карту, сцепил на столе пальцы и, с осторожной доброжелательностью глядя на меня, пожевал губами. «Признаюсь, мне не очень нравится ваша кровь и ваше сердечко. Советую не злоупотреблять солнечными ваннами. У нас очень горячее солнце». Очень горячее солнце. На то оно и солнце!.. Я не слушалась ничьих советов и часами пропадала на пляже. Мои усталость и боль без следа растворялись в антисептическом соленом просторе. Не знаю, сколько дней продолжалось мое исцеление морем и солнцем. Чем-то оно походило на пылкий роман, до неузнаваемости преображающий женщину.
О-о, какое сравнение! Татьяна Махотина, вы ли это? Еще неделю назад оно не могло прийти вам в голову.
Порой я смутно беспокоилась: неужели так и будет? Безмятежно, солнечно, солено... Моя умная, проницательная мама не случайно говорила: «Ты, доча, вся без пяти минут — без пяти минут красавица, без пяти минут талантливая, без пяти минут везучая...» Напророчила, бедная. Я и к ней опоздала. На пять минут... Если б судьба вдруг сказала: «Я могу вернуть тебе недоданное, только скажи, на что ты его употребишь: на талант, красоту, личное счастье или на последнюю встречу с мамой?» — я выбрала бы маму. Бог с ним, с талантом! Не женская это ноша.
Я люблю свою работу, привыкла к ней. Я не честолюбива. Мудрецы давно предупредили: «Составлять много книг — конца не будет, и много читать утомительно для тела». Надолго ли меня хватит с моей повышенной утомляемостью и бессонницей...
...Жара стояла градусов под сорок, и мне совсем не хотелось на рынок в Новую Гагру, но соседи по столу настаивали: «Пока мы на юге, надо потреблять как можно больше витаминов».
О н подошел к нашему столу>г обходя стоявшие на пути стулья, и вежливо улыбнулся мне. «Если я правильно расслышал, вы собираетесь на рынок». Взгляд внимательный, открытый, чуточку зондирующий. «Вы правильно расслышали,— с вызовом обернулись на голос наши мужчины.— Ну и что?» О н обескуражил их ответом — протянул связку ключей и сказал: «Можете воспользоваться моей машиной. Она стоит перед котельной, у главною корпуса». Зеленые шторы рассеивали солнечный свет, пропеллеры под потолком перемешивали горячий воздух. Не столовая, а аквариум. Может быть, в таком освещении не было заметно, как я покраснела. Вполне безобидное предложение. От любого другого я приняла бы его спокойно, но этот... О н сидел наискосок от нас у двери, ведущей на увитый глициниями балкон. Столы перед дверью считались «привилегированными», диетсестра сажала туда избранных: когда духота в столовой Делалась невыносимой, избранные могли приоткрыть дверь и глотнуть свежего воздуха. Не то чтобы о н здоровался со мной, но за то время, что мы проводили в столовой, наши взгляды по нескольку раз встречались, нет — соприкасались. У него был странный взгляд — я ощущала его как прикосновение.
