Возможно, он и был прав. Просто надо было взглянуть на всё это трезвым взглядом.
Пока что это сделать не удавалось. Потому что рассудок словно был затуманен всеми прошедшими событиями, которые наложились друг на друга и по отдельности боле не рассматривались.
Сандра раскрыла дверь квартиры. Прошла внутрь. Заперла её за вошедшим следом Маркусом. Положила ключи на полку.
Остановилась и наконец взглянула на друга.
Друг… Почему-то ей становилось тошно от этого слова.
– Скажи, пожалуйста, – тихо начала она, – хоть что-то из всего того, что происходило после моего Посвящения и по сегодняшний день, было правдой? Хоть в чём-то ты меня не обманывал?
– Было, – коротко ответил он, не отрывая взгляда.
– Что именно? – нетерпеливо спросила девушка. – Понимаешь, я уже не могу самостоятельно разобрать, где ты врёшь, а где нет. Где ты что-то недоговариваешь, скрываешь. Конечно, может, ты поступал и правильно, может, это всё в целях защиты. Но тем самым ты попросту лишаешь меня доверия тебе. Ты думаешь, мне это нравится?
Маркус молчал. Ни один мускул на его лице не дрогнул, пока она говорила.
– Просто скажи: в чём ты мне не врал? – взмолилась Сандра.
– А ты разве не догадываешься? – парировал он.
Девушка открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала.
Была у неё одна версия, но она предпочитала её не рассматривать. Это должно было остаться неё наедине с нею самой, так она посчитала. Такой она сделала для себя выбор.
Поэтому она не догадывалась, что же среди всего хаоса было правдой. Или уверяла себя в том, что она не догадывалась.
Маркус осторожно провёл ладонью по её щеке, и у Сандры от этого простейшего жеста перехватило дыхание. Потом он наклонился к ней, взял её лицо в ладони, а она всё пыталась убедить себя в том, что её робкие предположения неверны и не имеют под собой никаких оснований. До тех пор, пока не потянулась к нему навстречу.
Их губы встретились в поцелуе, которого ждала не только она. Маркус тоже ждал. Маркус надеялся. Верил до последнего.
И сейчас, целуясь так, словно боялись что-то потерять и упустить из виду, они ярче поняли одну единственную вещь.
Среди всей этой суматохи лишь одно не поддавалось никаким метаморфозам и покрытию пеленой лжи.
Их чувства, открывшиеся друг другу в самое подходящее время. Или же не совсем подходящее – смотря под каким углом взглянуть на ситуацию.
Но теперь они были нужны друг другу. Как бы они другу другу не врали. В этом они врать точно не собирались.
