Мира приехала к мятежникам под утро, разбитая, сонная и хорошенько повеселившаяся ночью на нервной почве. С Уиллом она распрощалась сразу после визита к брату, не содержавшись и заорав на него и ударив его по лицу, хотя нельзя не заметить, что сил она вложила в этот удар не так много, как могла бы вложить в любое другое время. Просто она осознала свою вину перед братом, и это ослабило её, а не сделало сильнее. У неё невольно тряслись руки, перед глазами чуть плыло. А ещё и эта рыжая ухмыляющаяся морда мельтешила. Или не ухмыляющаяся: таких деталей девушка точно не запомнила, да и запоминать не собиралась. Гораздо важнее было запомнить лицо Питера, когда тот увидел своего ненавистного напарника и когда понял, что его привела его собственная сестра. К сожалению, до Миранды не сразу дошло, что это может сделать ему по-настоящему больно. До неё это дошло необычайно поздно. Тогда, когда уже ничего поменять было нельзя.
Поэтому ночь для неё пролетела в каком-то забытьи. Бар, выпивка, глупая музыка, нелепые разговоры с незнакомцами. Мысли о брате, которые не хотели улетать, хотя Мира, казалось бы, прикладывала все усилия для того, чтобы вылет их не задерживался. Но чего-то видимо не хватало. То ли усидчивости, то ли ещё чего-то в том же духе.
Ночевал в штаб-квартире Ричард. Поскольку Миранда заявилась сюда в без четверти семь утра, то Грина она разбудила, за что и была осыпана всевозможными ругательствами. Внимания на которые, правда, не обратила.
– Энсел тебя искал, – заметил Ричард после недовольных восклицаний. – И нашёл на видеозаписи.
Девушка вздрогнула. Присела на стул.
– На видеозаписи? – эхом отозвалась она.
– Я же уже сказал! – раздражённо ответил он. – На видеозаписи. И Уилла Хейла этого.
Мира и не заметила, как начала смеяться. Тихо так, нервно, дёргано. Трясясь всем телом, прижимая руки к лицу, потом хватаясь ими за сухие волосы. Ей вдруг показалось, что она – самое невезучее существо на свете, только вот она не сразу учла тот факт, что зачастую она сама являлась причиной своих страданий. Как сейчас. Что теперь мог подумать Энсел, увидев её вместе с заклятым врагом? Он ведь действительно мог подумать всё, что угодно. Да она бы и сама подумала, будь она на его месте. Но она была собой, и эта ситуация была довольна плачевна.
Неужели за один ход пешкой ей удалось сбросить в пропасть и свои отношения с братом, и свои отношения с тем, кого любила и с кем связала свою жизнь? Она никогда не думала, что связи между людьми рвутся вот так просто. Хотя она ведь ничего дурного не замышляла. Хотела найти своего брата. Зачем ей только Хранитель воображения понадобился? Теперь, после случившегося, она всё сильнее осознавала, что и сама бы со всем справилась. Что Уилл был обузой, но не той, которая лишь утяжеляет путь, но ещё и здорово его портит.
