Студенты, сбивая друг друга, бросились на занятия вперед преподов. И только мы с Трапейви остались в пустом зале.
— Лайнус, — попробовала я с ним заговорить, подступая ближе.
— Не приближайся ко мне, — отозвался он, так и не поднимая глаз. — Никогда.
Казалось, земля под ногами разверзлась, а я лечу в бездонную пропасть. И вижу, как один из немногих близких людей отходит от ее края, не желая бросить мне спасительную веревку. Я лишилась по-настоящему хорошего друга в этих стенах. И как же я ненавидела Виана в тот момент. Он ничем не лучше своей мамаши. Даже хуже. Отнял у меня даже то немногое, что заставляло улыбаться изо дня в день. Обидно было до глубины души. Молча поплелась в учебный корпус помогать готовить завтрак на почти семь сотен ртов плюс гости. Но благодаря этому, я смогла первой получить новое расписание и проклясть всю свою жизнь, вместе с Вианом и Академией, мечтая все бросить и стать бродячим аптекарем. Почему бродячим? Потому что если останусь на одном месте, Везувиан меня найдет, вернет и придумает еще какое-либо изощренное наказание.
План занятий был подписан лично Везувианом Брагденвилем, вступал в силу с сегодняшнего дня и не радовал от слова вообще. Он увеличился почти в два раза сразу же. Ни минуты свободной не оставалось! Помимо обычных сорока восьми часов лекций в неделю, к моему недельному расписанию добавилось по шесть часов этикета, танцев, магии всех видов, и общих дисциплин, включающих в себя историю, экономику, дипломатию, политологию, физическую подготовку и, Злобный Хирилл знает, что еще. Два часа в день мне выделялись для самостоятельных занятий по классу алхимии, с проверкой по первому требованию директором и членами педсовета в любое удобное для них время. Хорошо хоть выходные не тронул! Видимо, пока. Даже по предварительным подсчетам, на сон оставалось четыре-пять часов в сутки. И это без учета необходимости отбывать наказания, и того, что у меня так-то подопытная крыса в подвале, а ее когда-то кормить надо, чтобы не издохла раньше времени. Бледная секретарь Виана, встретившись с моим, мягко говоря, изумленным взглядом, лишь развела руками. Леди Миома не имела понятия, что нашло на директора и почему у нас теперь режим, как не знаю даже где, сразу предупредив, что его на месте нет, и разобраться не получится. Но она отметила, что изменения коснулись не только учеников обоих полов, но и преподавателей.
Не то что я противница перемен, но раньше было лучше. Отмучился шесть часов на занятиях с утра, пообедал, а дальше три-четыре часа чего-то одного из вышеперечисленного. Потом свободен, как ветер в поле. Хочешь, учись самостоятельно, сиди в библиотеке, занимайся стиркой, уборкой, отбывай наказания, ходи на ушах, вырезай по дереву. В общем, все, что душеньке будет угодно, главное — свободен. Особенно во всем этом меня смутила маленькая приписочка ровными слегка угловатыми буквами: «Данный план может быть откорректирован по усмотрению лорда-директора, или в случаях освоения дисциплины в полном объеме с безупречностью». И все внутри меня просто вопило о том, что личное усмотрение директора наступит не скоро, а второе вообще неосуществимо! В изменения, коснувшиеся правил, смелости заглянуть не хватило. Потому что наверняка уже с десяток успела нарушить.
