- С такими вещами не шутят, Ассажж Вентресс! - строго сказал мастер. - Хватит мне и одного ученика, который восхищается ситскими владыками древности, и рвется обследовать Коррибан.
- Что, правда? - воскликнула она, и поспешно добавила. - В смысле, мне казалось, что он их считает дураками. Как минимум, когда он о них говорит, постоянно указывает на их ошибки, и недочеты их учения.
- А ну, прекратите! - поежившись, прикрикнула на них Шми. - Нашли тему для разговора за завтраком! Собираемся, и полетели. Дорогой, может, составишь нам компанию?
- Наверное, нет, - подумав, ответил Квай-Гон. - Что мне там делать? А скоро ученик должен прилететь. Я обещал ему кое-что.
Сказав это, бывший мастер джедай, поднял перед лицом правую руку, из пальцев которой вырвались ветвистые разряды Молний Силы. Небольшие, всего полметра длиной, они с треском извивались, напоминая змей. На что Скайуокер, знавшая о занятиях мужа в области адаптации приемов Темной Стороны, для использования их джедаями (5), лишь улыбнулась. Вил в первый момент потянулся к бластеру, но, быстро справившись с удивлением, стал наблюдать за происходящим, с таким видом, будто каждый встречный уже не первый год достает его тем, что выпускает из рук молнии. Одна лишь Ассажж, восхищенно глядя на учителя, воскликнула:
- Здорово! А меня научите?
- Возмо... Шми, что случилось? - оборвав себя на полуслове, спросил Квай-Гон.
Его супруга напряженно вчитывалась в какое-то сообщение на датападе. Но вот, она справилась с волнением, и, кивнув собственным мыслям, решительно стерла текст послания.
- Что случилось? - настойчиво повторил он вопрос.
- Ничего, - соврала она. - Кое-кто умер...
Джедай мог поклясться, что окончание фразы должно было звучать: "... только он об этом еще не знает", но выяснять не стал. После одной из ночей, когда жена вернулась с "семинара на Куате", одетая в легкий бронекомбинезон и увешанная оружием, сказав с порога: "Не бойся, теперь Эни в безопасности", у них случился серьезный разговор. Шми рассказала ему все, ничего не утаивая и не смягчая кровавых подробностей, а он лишь гладил ее по волосам, искренне поражаясь тому, как после всего пережитого, можно не просто остаться человеком, а сохранить в сердце доброту и способность любить.
С тех пор, по молчаливому уговору, он не лез в ее дела, твердо зная, что та поступит лишь так, как подсказывают честь и совесть. Вот только не переживать за нее бывший мастер джедай не мог.
