Вязкая земля была покрыта паутиной поблекшей мертвой травы. Местами почва проваливалась под его весом, и прозрачная вода выступала под носами его ботинок. Он напомнил себе быть осторожнее, чтобы не оступиться. Ему не хотелось упасть и в следующий миг обнаружить, что лежит на земле, а над ним возвышается Саманта. Она уже доказала, что ее действия и стремления ничто не ограничивает.
— Саманта! — крикнул он через занавесь камыша, когда был еще довольно далеко от нее. Он пытался сохранить знакомый ей дружелюбный тон. — Мне нужно с тобой поговорить.
Когда он вышел из–за стены травы, она заговорила низким голосом, больше походившим на рычание.
— Меня зовут Сэмми. Это ты стал звать меня Самантой. Мама называла меня Сэмми. Народ Стройзы звал меня Сэмми. Мое имя — Сэмми. Мне не нужно имя, придуманное тобой.
— Прекрасно, Сэмми, — сказал он, неуклонно приближаясь к ней через высокие камыши и небольшие пучки травы. — Нам все еще нужно поговорить.
— Нам не о чем говорить. Ты убил мою маму.
— Все не так просто.
— Все просто. Она мертва. А убил ее именно ты. Я видела.
Он подумал, что было нечто странное в этой девушке, какое–то мерцание вокруг нее, что–то неправильное было в ее больших темных глазах, но в тусклом свете не мог понять, что именно. А может, это был всего лишь плод его воображения. Он часто видел, как угрожающе потрескивала аура силы вокруг колдуний. Он мог видеть это, когда его дар работал. Он до сих пор носил в себе отравляющее прикосновение смерти и его дар не действовал, но, тем не менее, он был уверен, что видел нечто, хотя и не мог сказать, что именно.
Он остановился достаточно близко, чтобы говорить, не переходя на крик. Ему не хотелось подходить к ней ближе, чем было необходимо. Он знал ее характер, и действительно именно он убил ее мать.
— Саманта, ты не понимаешь. Ты должна выслушать.
— Сэмми.
— Ты вонзила нож в сердце Кэлен.
— Потому что ты убил мою маму. Ты заслужил это. Я хочу, чтобы ты чувствовал такую же боль, какую испытываю я. Я хочу, чтобы ты потерял все, что для тебя важно. Именно так ты поступил со мной.
Ричард напомнил себе, что должен говорить с ней спокойно, как раньше частенько с ней разговаривал.
Он сорвал несколько желтых бутонов цветущего бычьего глаза и растер их между большим и указательным пальцем, подбирая слова.
— Твоя мама была не той, кем казалась, Сэмми. Она не была на нашей стороне, на стороне хороших людей твоей деревни, не была той, кем мы ее считали.
