— Ой, дядя, кому-то там повезло. Такой урожай соберут с вашего поля. Но тут же прикусил язык, видя, как тот расстроен. — Зря вы не оказали мне об этом. Может быть, и удалось бы придумать, как удержать в стабильном состоянии.
— Но почему оно исчезло? — допытывался Зардаков. — Когда я вот этими руками пахал поле, оно оставалось на месте. Когда я бросал в него семена ничто, ни одна складка горы не шевельнулась. Когда я окучивал и поливал грядки, — все было хорошо. Но почему уже после того, как я высыпал удобрение, когда оставалось совсем немного…
— Так вы высыпали удобрение на это поле? — удивился племянник. — Как вам это пришло в голову?! Что же вы сразу не сказали?
— Но моя бригада рассыпала в это время удобрение на нашем участке, он же не исчез? — вопросом вопрос ответил Зардаков.
— Наша земля привыкла, а на ту удобрение могло подействовать, как огонь на лист — оно свернулось и… исчезло. Не исключено, что этот химический огонь вообще мог спалить ее дотла. Так что, дядя, — печально закончил племянник, — быть может, одно из тех гиперпространств, которые существуют в мире, вы уничтожили собственными руками.
Зардаков посмотрел на свои руки — мозолистые, морщинистые, привычные к самой трудной работе, и напряженно думал.
— А ты знаешь, дядя, ведь наша земля тоже старается защититься от нас. Разве эти сели, засоление, земли мертвые и безжизненные — не то же самое. Чтобы не попадаться в руки таким варварам, как мы, земля прячется от нас, разве не так?
Зардаков еще ниже опустил голову и ничего не ответил. А перед его глазами стояло зеленое море мощных, сильных растений — таких, каких он давно уже не видел.
