Цѣлый лѣсъ водорослей, едва перешедшихъ границу между неорганической и органической жизнью, волновался въ глубинныхъ теченіяхъ, похожій на свернувшійся яичный бѣлокъ. Мѣняя свою форму отъ движенія воды, этотъ лѣсъ напоминалъ узоры, разрисованные морозомъ на стеклѣ. Онъ тянулся безъ конца въ глубину, какъ громадный паркъ съ пожелтѣвшей листвой. Обитатели морского дна проползали на своихъ брюшкахъ, стараясь укрыться въ прохладныя и темныя мѣста, какъ бы стыдясь того, что они такъ отстали отъ другихъ на долгомъ пути къ солнцу и воздуху. Зарывшись въ илѣ, на днѣ лежала камбала. Лѣнивая и неподвижная, лишенная способности двигаться при помощи плавательнаго пузыря. Не имѣя стремленія даже ради собственной выгоды поискать пищу вокругъ себя, она ожидаетъ счастливаго случая, который приведётъ ей добычу къ самому рту. Изъ одной лѣни она лежитъ все на одномъ и томъ же боку. Оттого и глазамъ пришлось перебраться на правую сторону ея несиметричной головы. Вотъ налимъ выдвинулъ впередъ пару своихъ веселъ, напоминая собой первобытнаго устройства лодку съ опущенной кормой и поднятымъ носомъ; среди зелени виднѣется его причудливая голова; она высовывается на мгновеніе изъ ила и тотчасъ прячется снова. Потомъ, скатъ съ угловатой спиной, вытянулся кверху, какъ огромный носъ, разнюхивая, нѣтъ ли поблизости самки или ѣды; на мгновеніе онъ освѣщаетъ голубоватую воду своимъ розовымъ брюшкомъ, распространяя вокругъ себя слабое мерцаніе утренней зари; потомъ онъ снова накрѣпко присасывается къ камню въ ожиданіи того времени, когда милліоны лѣтъ принесутъ избавленіе всѣмъ отставшимъ на безконечномъ пути развитія.
Страшный морской ежъ весь олицетворенное бѣшенство, съ выраженіемъ ярости на покрытомъ иглами лицѣ. Его плавники превратились въ когти, приспособленные скорѣе для истязаній своей жертвы, чѣмъ для нападенія или защиты. Онъ нѣжится, лежа на боку, и ласкаетъ свое собственное тѣло слизистымъ хвостомъ. Выше, въ болѣе свѣтлой и теплой водѣ плаваетъ красивый, задумчивый окунь, пожалуй, самая характерная рыба Балтійскаго моря. Хорошо сложенный, плотный, хотя немного неуклюжій, какъ грузовая лодка, юнъ отличается своеобразной синевато-зеленой окраской Балтійскаго моря и натурой сѣверянина — немного философъ и отчасти пиратъ. Любознательный отшельникъ, обитатель мелкихъ водъ, окунь охотно спускается въ глубину на дно; бездѣльникъ, съ большими причудами, онъ по цѣлымъ часамъ простаиваетъ на одномъ мѣстѣ у какого-нибудь камня, потомъ, какъ будто проснувшись, вдругъ бросается прочь. Тиранъ, по отношенію къ своимъ собратьямъ, онъ скоро дѣлается ручнымъ и охотно возвращается на старое мѣсто; въ его внутренностяхъ находятъ себѣ пріютъ семь видовъ глистовъ.
