Ошеломленные печатники медленно поднимались со своих мест, не сводя негодующих взглядов с Сорок четвертого.
— Заговор устроили, говоришь, — повторил Навсенаплюй, — сукины дети!
В мгновение ока заговорщики выхватили шпаги из ножен.
— Принимаю вызов! — крикнул Навсенаплюй, со звоном обнажил длинный клинок и сделал выпад.
Противники заколебались, отступили, защитник слабых не преминул этим воспользоваться и рванулся в бой с яростью дикой кошки. Печатники, собравшись с духом, пытались защищаться, но где им было устоять перед стремительным напором и натиском его атаки! Навсенаплюй выбивал у них из рук шпаги одну за другой, и вот уже всего два врага остались вооруженными — Катценъямер и Бинкс. Вдруг победитель поскользнулся, упал, и недруги бросились к нему, намереваясь прикончить. У меня все внутри похолодело от ужаса, но Сорок четвертый настиг их одним прыжком, схватил того и другого за горло, и они, разом обмякнув, ловя ртом воздух, повалились на пол. Мгновение — и Навсенаплюй был на ногах, готовый к бою, но бой кончился. Заговорщики признали себя побежденными — все, кроме двух, лежавших без сознания. Они пришли в себя минут через десять, не раньше, и сидели с ошалелым видом, полагая, вероятно, что их сразила молния; боевой дух в них угас, так что и сдаваться не было нужды. Катценъямер и Бинкс, потирая шеи, пытались припомнить, что с ними произошло.
Мы, победители, взирали на них сверху вниз, военнопленные угрюмо стояли в сторонке.
— Как ты их одолел? — удивлялся Навсенаплюй. — Каким оружием?
— Голыми руками, — ответил я за Сорок четвертого.
— Голыми руками? Ну-ка покажи руки, парень! Гм… мягкие и пухлые, как у девчонки. Бросьте шутить! Какая сила в этих ручонках? В чем тут хитрость?
— Сила не его собственная, сэр, — объяснил я. — Его повелитель, маг Балтасар, дает ему силу колдовством.
Вот теперь Навсенаплюй все понял.
Заметив, что печатники, стоявшие в сторонке, подбирают свои шпаги, Навсенаплюй приказал Сорок четвертому отобрать у них шпаги и принести их ему. Он хмыкнул, вспомнив, как ловко Сорок четвертый разделался с врагами и наказал:
— Будут сопротивляться, убеди их тем же способом. Но печатники не сопротивлялись. Когда Сорок четвертый свалил груду шпаг на стол, Навсенаплюй спросил:
— Парень, ведь ты не был в заговоре, почему же ты, обладая волшебным даром, не выступил против них?
— Никто бы не поддержал меня, сэр.
— Веская причина. Но теперь здесь я. Подойдет такая поддержка? Будешь воевать?
