От уюта и полутьмы в комнате, тепла рук мужа — тут же начало клонить в сон после трудной ночи. Позволила Роме забрать ее вещи и тяжело опустилась на край дивана, подвернув простыни, чтобы уличной одеждой не испачкать.
Рома сочувствующе покачал головой.
— Давай тогда укладывайся скорее, отдыхай, — погладил ее плечи, начал распускать косу.
— Подожди спать, сначала поесть надо. Знаю же, что ни крошки во рту не было, только кофе и заливались с Русланом наверняка, — из коридора в комнату заглянула ее мама. — Привет, родненькая. Тяжелая ночь? Доброе утро, Рома.
— Доброе, Тамара Ефимовна, — приветливо улыбнулся Рома теще, поспешно натягивая домашние брюки.
Кристина повернулась и тепло улыбнулась матери, правда, не представляя, как в себя сейчас будет еще и еду вталкивать? Но не хотелось расстраивать родного человека.
— Привет, мамочка, — с усилием поднялась, подошла.
Обняла ее, с грустью отмечая, что мама все больше сдает, словно прожитые годы придавливают ее к земле, сгибая. Иссушают. Кристина заставляла мать постоянно обследоваться, но все результаты оказывались в норме.
«Просто возраст берет свое, дочка», — похлопывала ее по руке мать после этих обследований. «Да и жизнь моя не была сказкой. Попила из меня соки…»
Кристина помнила. Не все, конечно, и не в мельчайших подробностях, но многое. И не могла не согласиться с матерью, что такая жизнь оставляет последствия.
— Я сейчас слишком устала, чтобы кушать, мамочка, — попыталась мягко отказаться, продолжая обнимать ее. — Пообедаю потом.
— Ничего, — похлопывая Кристину по руке, не согласилась мама. — На чай и булочку с маслом силы найдутся, даже не сомневаюсь.
— Ммм, булочка с маслом…
В груди все сжалось, дрожью по сердцу. Памятью всколыхнулось.
От одного слова на Кристину пахнуло теплом и сладким ванильным запахом сдобы. Сладко-масляным привкусом. И солнечным светом их старой кухни в общежитии, одной на две семьи, невероятно теплой даже в самые холодные зимние дни. Там такое угощение для Кристины было самым желанным и самым вкусным! И все об этом знали, балуя самую младшую…
Один из плюсов ее ритма работы, что и сейчас она спокойно могла лакомиться подобным.
— Вот-вот, — понимающе улыбнулась мама. — Сейчас приготовлю.
И, не позволяя ее задерживать, направилась в кухню. Тяжелые шаги, шаркающие. А ведь не так и много маме лет, только шестьдесят семь исполнилось. А ходит, словно больше восьмидесяти.
— Я помогу вам, Тамара Ефимовна, — крикнул Рома вдогонку, что-то слушая из разговора по телевизору. — Одну минуту! — взял со стула свою футболку.
