— Сейчас… Сейчас…
Обещала, а сама так и сидела на табуретке и слушала, как они все разговаривают.
И тоже говорила, смеялась, шутила, подскакивала, меняя тарелки и ставя на стол что-то еще, хоть ее и одергивали и Кузьма, и матери.
— Да ну сядь, малышка, не суетись. Все взрослые, сами возьмем…
Она вновь кивала, улыбалась, и все равно подскакивала.
Потому что просто не могла сидеть спокойно и смотреть на него — сердце из груди выскакивало, заставляя и Кристину метаться.
Мамочки, какой он стал! У нее не то что руки дрожали — все внутри сотрясалось мелкой дрожью. Кузьма и уходя, казался ей потрясающим: красивый, вечно «на коне», всегда знает, что делает, тянет за собой всех, прирожденный предводитель…
Не то, что тринадцатилетняя Кристина — в него все девчонки двора были влюблены, и бывшие одноклассницы тоже, насколько она знала. Но Кузьма (к ее тайной радости) никого не выделял, не было у него серьезных отношений с девушками. Хотя «несерьезных» хватало с лихвой, и Кристина не раз ненароком слышала, как тетя Маша уговаривала сына «по крайней мере думать головой и не забывать о безопасности». На что Кузьма всегда смеялся и успокаивал мать, что «не собирается ее в скором времени делать бабушкой». Саму Кристину это тоже успокаивало, кстати. Как и то, что в армию, в итоге, только она ему и писала. Не выделял Кузьма никого из тех девчонок, с которыми гулял. А она для него всегда была на первом месте. И иногда Кристина этим пользовалась раньше, еще слабо понимая, что ревнует. Вполне могла пожаловаться, что у нее «ну совсем» не получается математика, когда Кузьма уже в дверях стоял, явно нацелившись на свидание с какой-то благодушно настроенной девушкой. Или даже просто сделать печальное лицо, выйдя «провожать» его в коридор. А на вопрос Кузьмы — «о чем малая грустит?», стесняясь, ответить, что ей все еще страшновато оставаться дома одной вечером, хоть и выросла…
И Кузьма без дальнейших вопросов снимал куртку, которую уже успевал натянуть, сбрасывал обувь, и они шли играть в лото или карты. А она чувствовала себя самым счастливым человеком в мире. Потому что Кузьма был ее. Только ей принадлежал и готов был все отодвинуть ради ее спокойствия.
Но это в прошлом. Сейчас же Кристина понимала куда больше в своих собственных чувствах. Повзрослела, да и разлука помогла разобраться в себе, в том, почему ни один парень в школе или дворе не заставляет сердце колотиться так, как оно безумствует в груди, когда видит его неровные и резкие буквы с ее именем на конверте. И она писала ему каждый день. Ждала Кузьму, думала о нем постоянно. Не отвечала на робкие еще попытки «ухаживать» одноклассников, грея в душе надежду, что и он поймет: она выросла и также дорога для него не только в роли сестры.
