Тетрада Величко | страница 30



Хотя не только им от этого польза, конечно. Ему тоже — одни плюсы. И деньги «из тени» выводит, и льготы в налогах на законных фирмах получает за свою «благотворительность», да еще и ей с Русом помогает. Кристина помнила еще, каково это — работать в больнице, не имеющей такого «благодетеля». И вновь оказаться в тех условиях ни она, ни Рус — не хотели, пусть Карецкий и тихо бесился из-за того, что каждый день наступает себе на горло. «Сделка с дьяволом», как он это называл, но воспринимал как «необходимую жертву».

— Заканчивайте одеваться, Николай Артемович, и вернемся в кабинет. Анализы, конечно, еще не все готовы, обсудим кардиограмму. Да и, раз уж вы не завтракали, еще и на УЗИ вас отведу, — уставилась на бумажную ленту, делая вид, что полностью поглощена записью.

— Все так страшно, Кристина Александровна? — хмыкнул Кузьма, глядя на нее исподлобья, пока застегивал запонки на манжетах.

Пристально смотрел, изучая.

Ей оставалось надеяться, что Марина Семеновна очень внимательно смотрит в монитор и не видит, что и Кристина никак не может заставить себя отвести взгляд.

— Ну что вы, Николай Артемович, — смешок вышел саркастичным. Наверное, из-за усилий, с которыми она держала улыбку на лице. — Просто раз уж вы попали ко мне в руки, не могу этим не воспользоваться по полной. Не можем же мы допустить, чтобы наш благодетель был плохо обследован.

Улыбка получалась только кривой. И потемневший взгляд Кузьмы, стоящего напротив, хоть их и разделяла кушетка, выдавал усилия, с которыми он удерживался в этом вежливо-веселом общении благодетеля и лечащего врача.

— Это вам еще повезло, что Руслана Альбертовича на месте нет, уехал в здравотдел, — хмыкнула Кристина, вновь уставившись в кардиограмму. — Он бы вас еще и на рентген затащил… Кстати, — даже прищурилась, глядя на него в упор. Словно у самой — то самое «рентгеновское» зрение. — А когда мы флюорографию делали?

Кузьма расплылся в улыбке и так заломил бровь, будто бы говорил: «что, опять меня раздеваться хочешь заставить?» Слишком хорошо она знала этого мужчину, чтобы не понять этих взглядов и намеков.

— В мае, Кристина Александровна, — с иронией, которая очень хорошо слышалась в голосе, ответил Кузьма.

Встряхнул пиджак и каким-то уверенным, четким движением надел тот. У него всегда так выходило с одеждой: словно это была часть его кожи. Что бы Кузьма ни носил — старую футболку с потертыми джинсами или такие вот костюмы, стоимостью в несколько тысяч евро.