Громкий смех заставляет меня повернуть голову еще один, самый последний раз, прежде чем направиться к машине. Девушка снова смеется, хватаясь за живот, пока ест свой рожок (радужный шербет, я не могу этого не заметить), мороженое размазано по всему ее лицу.
Я не могу припомнить ни одного раза, когда бы я так сильно смеялась, и мне хочется знать, каким человеком надо быть, чтобы его оправдывала такая реакция. Я завидую этой девушке, находящейся в самой гуще всех этих парней, в которых больше жизни, чем во всей моей церкви во время репетиции хора.
Парень, о котором (я это знаю) буду мечтать неделями, снова оглядывается. Я удерживаю его взгляд, пока отец не кричит мне, чтобы я подошла.
Этой ночью я не смыкаю глаз, думая о парне и его друзьях, и о той девушке, которая не делала ничего, кроме как беззаботно смеялась и улыбалась.
***
Во вторник я все еще думаю о них и отчаянно хочу еще раз взглянуть на этих ребят.
Пока я пристраиваю на багажнике велосипеда еду на неделю для миссис Фрайзер, я принимаю твердое решение. Я поеду на велосипеде вокруг того магазина с мороженым, в надежде наткнуться на них. Это совсем мне не по пути, и, вероятно, у меня будут проблемы, и вероятно, за это я получу ремня, но мне все равно. В неповиновении своим родителям я вижу нечто ценное, это того стоит. Позже мне следует посмотреть новости, вдруг свиньи внезапно научились летать.
Дорога до дома миссис Фрайзер не особо длинная, но из-за летней жары кажется бесконечной. Я вежливо отказываюсь от предложения мамы отвезти меня, я отчаянно нуждаюсь в свободе.
Пот стекает по моей спине и капает с лица. Я постоянно смахиваю его, чтобы он не попал мне в глаза и не размывал мое зрение.
Я езжу к миссис Фрайзер в течение двух лет. Ее муж умер, а единственный ребенок сейчас живет в Каролине. Дочь оставила ее в конце восьмидесятых, и она уже не в состоянии заботиться о себе сама, но не может заставить себя покинуть свой дом, с которым связаны самые лучшие моменты ее жизни. Так что мы с мамой (а иногда и мои сестры) доставляем ей еду, которую она может заморозить и легко разогреть в микроволновке.
Некоторое время мне приходится стучать, чтобы привлечь ее внимание, а потом еще ждать, пока ее старое тело доберется до двери.
Сегодня градусов сорок жары, если не больше, и от этого пекла мне хочется просто отключиться.
— Прекрасная Ханна, — приветствует меня миссис Фрайзер, слегка выпрямив свою сгорбленную осанку. — Уже четверг?
