Изабель несколько раз срывалась на рыдания, но Мак не осмеливался ее остановить. Но когда бесконечный поток слов наконец прекратился, он осознал, что она отчаянно стискивает его руку.
— Мы справимся с этим, — тихо сказал он ей на ухо. Изабель кивнула, но ничего не сказала, все еще плача. Мак больше не мог этого выносить. Он бережно перекатил ее на спину, а потом полностью привлек в свои объятия. Она зарылась лицом в его грудь, но так и не обняла его.
— Я знаю, что это непросто, — прошептал Мак, поглаживая ее спину. — Но обещаю тебе, мы справимся с этим — вместе.
Руки Изабель уперлись в его грудь, и Мак, к своему беспокойству, осознал, что она его отталкивает. Он неохотно отпустил ее. Но посмотрев на Изабель, он увидел, что она делает. Она расстегивала одну из своих перчаток.
— Изабель, — шокированно произнес Мак. — Что ты делаешь?
Она остановилась и посмотрела на него, глаза ее наполнились слезами.
— Вместе, Мак, — сказала она, ее голос дрожал, как и нижняя губа. — Я едва не упустила свой шанс.
Он уставился на нее, не совсем понимая, но все же имея возможность предположить.
— Ты не обязана этого делать, — сказал Мак, беря ее лицо в ладони. — Не сейчас. Еще слишком рано.
— Нет, — выдохнула Изабель. — Не рано.
Она не отводила от него взгляда, но Мак почувствовал, как она сняла перчатку. Вопреки опасениям, бродившим в нем, и боли, явно отразившейся на ее лице, Мак невольно ощутил обнадеженное предвкушение.
— Изабель, — медленно произнес он. — Подумай об этом.
— Я не могла думать ни о чем другом, — сказала она, когда перчатка окончательно упала, и ее ладонь прижалась к центру его груди.
Момент наступил так быстро, что Изабель не подготовилась к образам, которые должны были на нее обрушиться, однако к ее удивлению, этого не случилось. Сознание Мака как будто зависло на краю, прежде чем хлынул поток образов. То ли он контролировал это, то ли она, Изабель не знала, но это видение отличалось от всех остальных. Вместо стремительного натиска, сметавшего ее вместе с собой, эмоции и образы Мака омывали ее плавным потоком.
И первой эмоцией была любовь.
Изабель зажмурилась от ее невыносимой красоты. Любовь Мака была сильной, глубокой и такой невероятно уверенной — как и он сам. Боже, я была дурой, раз не сделала этого раньше, подумала Изабель, поражаясь возможности так ясно ощущать свои мысли.
Однако внезапно ее ладонь крепче прижалась к груди Мака, когда она ощутила его ярость в тюрьме. Он так близко подошел к убийству ее мучителя. А потом… Линн.
