Лошадь протащила её в стремени, и тогда она ударилась головой обо что-то твёрдое, корень или камень. И пока лошадь бессознательно тащила девушку дальше, нога освободилась из стремени. Несмотря на темноту, она смогла обнаружить, что потеряла левый ботинок. По-видимому, шнуровка развязалась и таким образом нога освободилась от стремени. Изабелла осторожно подвигала правой ногой и своими руками. Всё-таки её пальто с капюшоном избежало повреждений.
— Андре? — возглас Изабеллы был не больше, чем хрипение. Ответа не было, только ветер бродил сквозь ветви, как будто ей предостерегающе шептали лесные приведения.
Она ошеломлённо посмотрела наверх. Между кронами, которые поднимались над ней как зазубренные силуэты, расцветало тёмно-синее небо, облака задевали серебристый край луны.
Это был очередной страх. «Как долго я была без сознания?»
Ночь приходила быстро, но должно было пройти, по меньшей мере, полчаса, как она упала с лошади, потому что тогда ещё был закат. Её кобыла пропала.
Пальто тяжело висело на плечах, когда девушка болезненно выпрямлялась.
Изабелла едва могла ступать левой ногой, поэтому схватилась за сук и опёрлась на ствол дерева, чтобы продвинуться вперёд. Так девушка хромала дальше, пока внезапно ей не стало смертельно дурно, и она почувствовала головокружение.
Тяжело дыша, Изабелла прислонилась к стволу дерева, только сейчас она ощутила панику.
Казалось, у леса были глаза, которые подсматривали за ней. Каждый хруст под ногами, каждый порыв ветра холодил лёгким дыханием её затылок.
«Думай!» — отчаянно приказала она себе. — «Лошадь убежала без меня дальше и, конечно, Андре последовал за стуком копыт. Но как только он увидит, что Бланш без всадника, то поедет обратно и позовёт меня!» Но слуга уже давно бы её разыскивал, разве он не должен был кричать?
Сейчас, когда шок медленно ослабевал, она сильнее чувствовала вывихнутую лодыжку. Дрожащими руками девушка схватилась за ближайшие ветви и передвигалась дальше. Тина пробивалась между пальцами её ноги, и трещащие ветки ощущались так, как будто она двигала костями. «Святая Мария, защити меня! Сирона, хранительница леса, только не оставляй меня!»
Задыхаясь, и со слезами на глазах, девушка достигла крохотной поляны, едва ли больше, чем круглое свободное пятно между девятью каштанами. Её глаза привыкли к темноте, она видела листву на земле и шершавую кору деревьев. Дыры от сучков на стволах, как искажённые рты, пятипалые листья, которые висели в ветвях, как застывшие руки. Ветер утих, будто лес переводил дух, и теперь молча чего-то ждал. Рядом с деревом выделялось что-то тёмное, наверняка, камень матрон, который кто-то уложил из гранитных глыб (
