— Это звучит так, как будто вы ещё никогда не были влюблены.
— О, но всё же я не полагаю, что нужно вместе с тем разрушать свою жизнь. Рассудок сослужит гораздо лучшую службу, чем страсть.
Жанна засмеялась.
— Таким образом, говорит учёный, но, вероятно, вы правы. И, кроме того, никогда нельзя продаваться ниже стоимости. Берите пример с новой фаворитки герцога Ришелье. Каждый считает её глупой и необразованной. Но она умна, не теряет ни головы, ни сердца. Я даже держу пари, что однажды она будет жить во дворце и король станет её боготворить.
Она подмигнула ему на прощанье, потом шурша покачивающейся юбкой, пошла прямо к герцогу в золотой маске.
Дамы неохотно уступали ей место, но герцог смеялся и положил свою руку ей на талию. Томасу понадобилось несколько секунд, чтобы понять с кем он говорил. Это была та самая Жанна! Томас на самом деле слышал о ней. Весь Париж рвал о ней свои рты потому, что она была продавщица в модном магазине, прежде чем дю Барри взял её под своё крыло. Между тем она поднялась уже до возлюбленной герцога Ришелье.
Из-за сплетен Томас представлял себе обычную, ярко накрашенную женщину. Но очевидно Жанна носила маску совершенно особенной манеры поведения — безвинной девочки.
Глава 3
МОЛОДОЙ ВОЛК
Хорошо укрытые полукругом драгуны с нетерпением ожидали вокруг поля, которое сельские жители называли Champ-de-la-Dame. Хотя было холодно, уже чувствовался запах мертвеца, когда ветер доносил его к ним сюда.
Барбаросса не был суеверным, но иногда, когда он, с винтовкой наизготовку, прислушивался к каждому шороху из леса, то воображал, что покойница укоризненно на него смотрела. И хотя на полях сражений он видел хуже, чем этот труп, дрожь пробегала по его затылку. Он почти ожидал, что, несмотря на отделённое горло, из уст девушки может вырваться проклятье. Она была оставлена там со дня своей несчастной смерти как приманка. Капитан Дюамель, который командовал полком драгунов (прим.: название рода войск) в этой охоте, надеялся, что дикий зверь станет возвращаться на место дикой бойни, чтобы дальше разъедать свою жертву — так, как это делали многие хищники.
Поэтому труп всё ещё лежал на поле, с закоченевшими, покрытыми изморозью конечностями. Голова находилась отдельно от тела, как будто скатилась с горы. Ветром сдуло платок, которым пастор прикрыл лицо, и никто из военных не получил приказ снова расстелить его сверху.
— Эй, Барбаросса! — шепнул молодой солдат рядом с ним.
