Улло объяснил: «Сам Террас неделю спустя сказал мне вот что: «Понимаете, господин Паэранд, официально Лайдонер не мог мне приказать. Официально — только премьер-министр. Но он дал понять, что давления на меня оказывать не станет. И я заявил, что даже мое участие в этом деле считаю не по рангу. Тогда мы обсудили, к т о из цивильных мог бы представлять премьер-министра — Тилгре как офицер не мог, правда ведь…»
Террас рассказывал, как он пробовал звонить Клесменту домой, чтобы предложить ему поехать, но не застал его. После этого Лайдонер удалился, сказав: решайте сами, кого вы включите в делегацию, и чтобы эта персона в час ночи была на Балтийском вокзале. Тогда после его ухода Террас сказал:
«Господин премьер-министр, я считаю, что совсем не обязательно, чтобы цивильная власть была представлена в делегации на высоком уровне. А в чем вы наверняка нуждаетесь, так это в том, чтобы получить возможно более точный отчет о ходе вступления войск. И вот что я скажу: лучше, чем ваш чиновник-распорядитель Паэранд, вам его не представит никто». Улуотс ответил, что, может быть, это и так, но не станет же он в качестве представителя премьер-министра предлагать чиновника-распорядителя. И тогда Террас — я бы не поверил, что его своеобразный юмор сработает в такой момент, — Террас сказал: «Мы могли бы, если вы сочтете это целесообразным, повысить его по этому случаю в советники правительства. — И добавил, по меньшей мере мысленно: — Так или иначе, все летит к черту…»»
Улло объяснил: «Когда меня вызвали в кабинет премьер-министра, соответствующая бумага уже лежала на столе с подписями обоих.
«Настоящим советник правительства Республики Улло Паэранд командируется в составе делегации под руководством Главнокомандующего из Таллинна в Нарву и обратно — в качестве наблюдателя подписания и осуществления договора о вступлении ограниченного контингента советских войск в страну».
Когда я сунул бумагу в карман, Улуотс сказал:
«Только делайте это так, чтобы не вызвать недоразумений. Понимаете, у нас с завтрашнего дня по требованию русских начинает действовать запрет на фотографирование вне помещений. Поэтому лучше вообще не берите с собой фотоаппарата. И ничего не записывайте — а если и будете, то так, чтобы это не привлекло внимания».
Дома я сообщил матери незадолго до полуночи, что мне предстоит, и мама, конечно, как и следовало ожидать, всполошилась: дескать, д о л ж е н ли я туда ехать? И чтобы я, ради всего святого, вел себя так, дабы русские меня не арестовали и не запихнули в каталажку.
