поводу ежегодности сего мероприятия, но я не дерзнула озвучивать их перед ополоумевшей
женщиной.
— И какова развлекательная программа? — ради приличия уточнила я.
— Чтение восторженной толпе наших произведений! И не только… Сегодня у нас особый
гость. Он…
К собственной наглости, я не стала дослушивать поэтессу, предпочтя беседе трусливый
побег в кусты. Причем, в прямом смысле выражения. В зарослях нашелся охотник, который
усмотрел в моем уходе пользу — он вероломно разлегся на скамейке, но был спихнут оттуда
законной властительницей места.
— Ведьма, я когда-нибудь отрублю тебе голову, — проревел мужчина, потирая
отшибленный бок.
— А что мешает воплотить мечту прямо сейчас?
Я безмятежно затрепыхала ресницами.
— Ты вроде как спасла мою шкуру. Так что там хорошего?
— Да ничего. Скукота. Собрание у них поэтическое. Хотят горланить бессвязные бредни и
требовать чьей-то любви.
— Что тогда в твоем понимании «интересно»? — призадумался Радислав, но ответа
дожидаться не стал.
Теперь отпихивал меня он, но как-то нехотя, словно ради приличия. Да и к тому же я
вцепилась за скамью всеми конечностями — разве что не дотянулась зубами — и
напоминала клеща. Оскорбленный охотник уселся на траву и назло продолжил пускать
крошечные пузыри из слюны.
А народ копошился как стадо пляшущих блох. На сцене появились первые творцы. Они
громогласно зачитывали строки из стихотворений. В некоторых из сочинителей даже не
хотелось прицельно метнуть камнем. Спасала и хлопающая толпа, которая заглушала голоса
тщетно пытающихся перекричать общий гам поэтов.
Судя по пыхтению, на помост вскарабкался очередной гений. Он откашлялся и завопил:
— Я рад присутствовать… — Речь успешно перекрылась улюлюканьем. — Знаете, недавно я
в прямом смысле получил озарение. Что могло бы стать тому причиной? Встреча с
настоящей ведьмой!
Народ заохал настолько восторженно, что я поперхнулась.
— Не с тобой ли? — язвительно узнал Радислав.
— Я, по-твоему, единственная ведьма на всю Рустию? — показательно обиделась я.
Поэт издал протяжный стон — толпа заткнулась. Из кустов торчали только наши макушки, и
я позволила себе издевательский выкрик:
— Неужели?! Целая ведьма?!
— Да! — обрадовался гласу из «ниоткуда» поэт. — Так вот, свели нас дороженьки в одной
деревеньке, откуда сам я родом. Она перевернула моё мировоззрение пронзительным взором
засасывающей небесной бездны глаз. Итак, родившееся творение после встречи с бесовской
царицей…
Охотник с ехидством развернул меня к себе.
