котами, хоть коровами; тварями становятся, когда их покусает будущий собрат. Создания
раздуваются до невообразимых размеров, начинают гнить заживо и источать вонь
разлагающегося тела. И подчиняются они лишь желанию питаться. А потому как при
больших объемах едят мало — предпочитают вырвать внутренности жертвы, — то служат
«компаньонами» для иной нежити. Например, для болгов — разумных упырей.
Что я помнила про последних? Да ничего, честно говоря. Упырями так же становятся после
укуса. А дальше, как ляжет монета. Или станет совершенно неразумным существом,
ошивающимся по сельским кладбищам да дремучим лесам. Если же повезет, и разум не
покинет обратившегося хозяина, то болг останется вполне человечным. Правда, чтобы не
появились признаки гниения, питаться он должен исключительно человеческой плотью.
Другого ему и не хочется.
Сам по себе болг слаб, обычно они хилее ребенка. Без помощников такому не прожить.
— Слава! — из долгой цепочки воспоминаний меня вывел Лис. — Погрезишь позже! Я не
справляюсь.
Я и не представляла, как он умудрялся сражаться. Единственным источником света служили
налитые кровью огоньки, да и то, глаза лишь указывали на их обладателей, но не освещали
погреб. И если варрен лавировал между крысами и стенами и иногда всаживал кинжал в
очередную тварь, то я тупо прижалась к стене, пытаясь вспомнить собственные действия при
первой встрече с нечестивыми. Воды не боятся, огня — пожалуй, но если нечаянно подожгу
солому, то обреку себя на бесславную смерть в запертом погребе.
Лис загородил меня спиной. Он запыхался, потерял прежнюю ловкость. Ему требовалась
нешуточная поддержка.
И тут я завопила. Пронзительно, во весь голос, так, что у самой зазвенело в ушах сотнями
набатных звонов. Крик заполнил подвал, как вода — тонущий корабль. Варрен в одно
движение повалил меня на солому и встревожено закричал:
— Они укусили тебя?!
— А-а-а! — немногословно ответила я, отпихивая друга коленкой.
Нечестивые твари остановились. Угольки их глаз сощурились до едва различимых щелочек.
Я сбивалась с дыхания, из горла вырывался свист вместе с душераздирающим хрипом.
— Лис, — из последних сил позвала я, — они утихают при громких звуках. Убивай,
скольких сможешь.
Повторять дважды не пришлось. Пока я набирала воздуха для новой волны визга, варрен
прибил аж двух явно обескураженных происходящим крыс — иначе бы те сопротивлялись.
Они просто стояли, скребя по полу длинными когтями.
Вой спас меня в прошлый раз, когда я так испугалась зараженных овец, что не могла
