— Удо-обные, — взвыла я. — И красивые.
— Ну и что, что красивые? Перед кем красоваться-то? — напирал не разбирающийся в
женских проблемах варрен. — Если думаешь соблазнить меня, то знай, я полностью твой и
без дополнительных прикрас.
— Лис, — рассмеявшись, парировала я, — ты соблазнился бы после страстной пляски с
камнем вокруг сеновала. Не выдумывай.
Друг надул тонкие губы, но после улыбнулся.
— Не понять тебя. Чего ты ожидала от покупки сапог? Разве не восхищенных охов?
— Только самих сапог.
Неспешно, но все-таки мы добрались до места ночлега. Улица как оборвалась, затихли
любые крики. Старый мрачноватый домик не горел ни единым окошком. Надрывно скрипела
от ветра несмазанная калитка.
— А если хозяин спит? Разбудим? — Лис первым добрался до двери и негромко постучался
в неё.
Но опасения были излишними, потому как послышался звук откидывающейся защелки, и
дверца, противно застонав, открылась вовнутрь. На пороге появился потирающий глаза
Сомысл. Он выглядел разозленным, но лишь завидев нас, просиял.
— Детишки, вот и вы! Проходите, разувайтесь. Небось голодные? — Он потянул нас внутрь
освещенной всего одной свечей горницы.
— Нет-нет, — уверила я доброго дедушку.
Разуваться в почти полной темноте было сложно, поэтому я трижды спотыкалась о неясные
предметы, в то время старичок с оханьем тянул за тяжелую крышку, которая прикрывала
проход в погреб. Вместе с Лисом они открыли её, затем Сомысл зажег от своей свечи две
другие и протянул их нам.
— Располагайтесь. Местечко, конечно, то ещё, но чем богаты.
— Мы ко всему привыкшие. — Лис двусмысленно посмотрел на меня, а я смутилась.
Ну да, случалось, запирала его в погребе. Не умер же, чего возмущаться.
— Там солома лежит, — объяснил дедушка, — чтоб помягче спать. Грызуны, правда,
надоели. Поможете?
— Разумеется.
Я незамедлительно спустилась по хлипкой лестничке. Неприятный запах пробрался в ноздри
и осел чужеродным комком в горле. Да, и к таким «удобствам» мы привыкшие. После
склепов да болот запах — досадная мелочь.
Но чуть приторная вонь казалась знакомой. Немного отдавала паленой шерстью и гнилью.
Не вспомнить…
Тонюсенькая свечка неярко светила и скорее чадила, распуская по пустому помещению
сероватый дымок. Лис спустился сразу за мной и несколько раз недовольно пофыркал, стараясь свыкнуться с ароматами.
— Извините уж, — стыдливо бормотал Сомысел. — Что есть. Была бы постелька свободная
— так я б с радостью одолжил.
— Нам и здесь нравится, — криком уверила его я.
