— Там! — раздался ещё один голос, более высокий. — Эй, стой!
Не успела я сделать и двух шагов, как на плечо легла тяжёлая рука. Вдох-выдох. Мне нечего скрывать. Я обернулась. Передо мной стояли трое, в темноте удалось разобрать только очертания плотных плащей и притороченные к поясам мечи.
— Доброй ночи, господа Сумеречники. Как служба? — я улыбнулась. Понимала, что в не видно, но всё же…
— Идёт, — радушно ответил тот, кто держал меня за плечо. Средний по росту и по возрасту, похоже, тоже. Второй старик, хрупкий и невысокий. Третий молодой и крупный. Все сильные телепаты, судя по ярким голубым прожилкам в аурах. — Что вы здесь делаете?
— То же, что все — хотим попасть в город, — я пожала плечами. — Мы что-то нарушили? Здесь нельзя находиться? Мы не знали, можем уйти. С остальными нам неудобно, вы же понимаете.
Говоривший внимательно меня разглядывал, будто что-то видел во мраке, кроме аур. Остальные нетерпеливо переминались с ноги на ногу, но молчали. По-моему, он тут главный.
— Мы не патруль, — ответил он. — Обычные рыцари. Возвращались из похода и отстали от отряда. Ждём утра, чтобы войти. Не пригласите к костру? Мы весь день ехали и очень устали.
Не хотелось задерживаться с ними надолго, но отказ бы вызвал подозрения.
— Конечно.
Я повела их в лагерь, ориентируясь на трепещущий отсвет костра. Микаш проснулся и подкладывал поленья в огонь.
— Зачем ушёл? — сказал он, приметив гостей.
— Не спалось, — я пропустила троицу к костру.
Они назвали свои имена, но те не задержались в памяти. Мы тоже представились. Я предложила перекусить. Рыцари были изможденнее нас с Микашем, тощие, с чёрными, непроглядными даже в свете пламени лицами.
— Мы северяне, из западных пределов Веломовии. А вы? — поинтересовалась я.
— С юга, из Муспельсхейма, — ответил предводитель.
Микаш и остальные рыцари отмалчивались. На моего товарища, видно, снова накатила хандра, и он безучастно смотрел мимо. А вот молчание Сумеречников настораживало.
— Так вам посчастливилось увидеть колыбель людей? — притворяться радушной стало проще, когда подключилось любопытство.
— О да! И кладбище слонов, и наскальные рисунки, и непроходимые джунгли, и заброшенные храмы, и бездна созданий, демонических и обычных, названий которых нет в нашем языке. Удивительное место! — предводитель присмотрелся ко мне и, улыбаясь, спросил: — Хочешь там побывать?
Я пожала плечами. Не хвастать же, что я видела ледяную пустыню Хельхейма.
— Может, но не сейчас. Нам надо в город.
