Такая жестокость не давала мне покоя:
— Зачем так грубо?
— Припугнуть лучше, чем сражаться. Разбойники как гидры: с одной бандой разберёшься, ещё дюжина появится. В нынешние времена многие на лихую сторону подаются. Непостижимое их пугает. Люди считают, что смерть от наших способностей страшнее, чем смерть в петле. Маленькая демонстрация — к нам больше не сунутся и товарищей предостерегут.
Иногда Микаш пускался в долгие размышления, словно стремился восполнить время, когда служил моему жениху и не мог вставить и слова, выслушивая череду оскорблений. Раньше я выпадала на третьей его фразе и только поддакивала, но теперь притворяться опостылело. Я коснулась его руки. Микаш замолчал и вскинул бровь. Я улыбнулась, он улыбнулся в ответ и больше не занудствовал. Хотелось заглянуть в недра его души, чтобы понять, так же ему теперь легко со мной, как и мне с ним.
Солнце кренилось ко сну. Эскендерия вырисовалась на горизонте причудливым силуэтом. Отливающие желтизной башни венчала кроваво-алая черепица. Седыми струями устремлялся в небо дым из чёрных труб. Горели в закатных лучах купола храмов, пронзали небо островерхие шпили, тёмными громадинами довлели дворцы. Самый большой город, что я когда-либо видела. Только Констани, столица Сальвани, могла поспорить с Эскендерией в размерах и роскоши, но её сожгли единоверцы. Теперь городу книжников уподоблялись разве что столица соседней богатой Норикии — Дюарль, и древняя твердыня священного острова Авалор — Ловонид. Первую мы объехали стороной, а во вторую можно было добраться только по морю, но денег нанять судно у нас не осталось.
На версту от городской стены раскинулся лагерь беженцев: палатки, костры и перевёрнутые днищем телеги. Пропускать не хотели, смотрели косо, а то и бранились непристойно. Только внушительные размеры Беркута и притороченный к поясу Микаша меч помогли прорваться сквозь толпу.
Двустворчатые ворота из красного дерева украшал герб города — открытая книга с вложенным в неё мечом. По обе стороны стрельчатой арки, украшенной каменным кружевом, стояли стражники. Тонкую кольчугу скрывало бело-зелёное сюрко с тем же гербом. Завидев нас, они скрестили алебарды.
— Город закрыт, — объявил один из них.
— Пару минут ещё осталось, — я махнула рукой на запад.
Посверкивая последними багровыми лучами, там пряталось пугливое осеннее светило.
— Город и днём закрыт, только торговцев на рынок пускаем по особым грамотам, — ответил второй стражник.
