Би
Я не знала многого, но до этого момента было две вещи, в которых я была уверена и гордилась собой за это.
Первая:я никогда не собиралась встречаться с футболистами.
И вторая:я бы предпочла сжечь себя, чем позволить кому-либо обмануть меня, как маму обманывал отец.
Но все, что Кэлу нужно было сделать, чтобы все, во что я верила, было разбито в пух и прах за две секунды, это просто посмотреть на меня этим жалостливым, полным надежды взглядом.
Мне стало жарко. Я превращалась в лужицу от одной только мысли о наших притворных отношениях с Кэлом.
– Белинда Митчелл, – сказал он, произнося во тьме.
Мы сидели плечом к плечу на скамейке терапии, так близко, что его рука иногда касалась моей. Каждый раз, когда это происходило, искры проходили вниз по моей спине и мурашки ползли по всему телу. Я так боялась, что он увидит их, что даже отсела подальше.
– Я никого не знал по имени Белинда раньше. Приятно.
– Ну, я ненавижу это имя, – проворчала я. – Это была идея моего отца. Оно заставляет меня думать о толстенькой бабушке или мультяшной крестной-фее.
– Белинда. Белинда. Белинда, – он произнес его несколько раз. – Нет. Это определенно хорошее имя.
Я засмеялась застенчиво. Он произнес мое имя так, как я никогда прежде не слышала. Он произносил звук «Н» каким-то протяжным образом, что оно звучало почти сексуально. Это заставило меня вздрогнуть.
Мэйдэй, мэйдэй (международный сигнал бедствия). Американский эсминец Пчела (имя Би, переводится как Пчела) терпит катастрофу.
– Никто меня так не называет, – пробормотала я, протирая эти постоянные мурашки на руке. – Даже мой отец. Когда мне было двенадцать, он сказал мне, что ненавидит мое имя. Он всегда делал это, сначала импульсивно принимал какие-либо решения, а потом сожалел о них. Я уверена, что он изменил свое мнение, в ту самую секунду, когда чернила на свидетельстве о рождении высохли.
Кэл издал суровый смех.
– Это дает больше причин, чтобы гордиться им, правильно? Кричать об этом с крыш.
Я медленно кивнула. На самом деле, это имело смысл. Для парня, который утверждал, что IQ у него как у осла, он показался мне довольно умным.
Но его идея, что я могла бы притвориться его девушкой?
Это было глупо.
Глупо, смешно, нелепо, и все же... от этой мысли мой пульс начинал зашкаливать.
– Это не сработает, ты же знаешь, – сказала я, в основном, чтобы включить мозги. Мой глупый, детский мозг убеждал меня прыгать от счастья до потолка от этого предложения. – Если я притворюсь твоей девушкой.
