- А что такое пищеблок?
Всякий раз удивляюсь, встретив пробелы в твоём знании, а ведь должен был привыкнуть, - потирает лоб лонгиец. - Это камбуз, что-то вроде корабельной столовой. А ты про что подумала.
- Про какой-то наряд. Коробочный. А ещё почему-то про мясорубку. Тоже дурацкое слово. Почему, к примеру, не рубомяска?
- Ага, - как мне кажется, немного устало вздыхает Сафар. - Почему бы и нет, на самом деле?
Он терпеливо ждёт, когда я приведу себя в порядок, а затем по уже привычному для нас ритуалу помогает мне расчесать спутавшиеся после сна волосы. Беспокойство доктора омывает меня, но я терпеливо молчу, ожидая, пока он заговорит сам.
- Завтра мы будем завтракать вместе со всеми, - наконец произнёс он.
- В столовой?
- Пищеблоке, - поправил меня Сафар.
- Ты думаешь, что я не готова.
Не спрашиваю, утверждаю.
- Совсем не нужно быть телепатом, чтоб об этом догадаться, да? - слабо усмехнулся док.
- Ты не прав. Я справлюсь.
- Вчера ты устроила истерику. И... я посмотрел запись камеры. Он ведь действительно ничего не сделал. Вы просто говорили, и хотя не слышал слов, мне казалось, что ваш разговор шёл спокойно. А потом у тебя началась паника. Он что-то сказал?
Мне не хотелось повторять наш с рыжеволосым разговор. Конечно, доку положено знать о моих сложностях, в том числе и касаемо отношений с мужчинами, но... пока я не могла.
- Ничего особенного.
И ведь почти не вру.
- Тогда я тем более вынужден признать, что ты не готова. Ты не оправилась от стресса, Эрика. Если даже от разговора с одним человеком тебе было так плохо.
- Дело не в этом, тай! - я порывисто повернулась и почти нос к носу оказываюсь к Сафару. Но почему-то его близость меня совсем не смущает.
Густые, вьющиеся волосы Сафара уже начали седеть на висках, но седина эта явно ранняя - едва ли он намного старше меня. И дело не в отсутствии морщин или гладкости кожи. Современная медицина может и не это. Вот только нельзя подделать по-юношески открытый взгляд и ту лёгкость и порывистость, что скользит в движениях дока.
- Эрика? - смущается он под моим пристальным и изучающим взглядом. И будь рядом кто другой, я бы опустила глаза и смиренно попросила прощения за свою дерзость, но я знаю, что дока это смутит ещё больше. Мне нравится эта черта в нём.
- Видите, тай Дали, я совсем не боюсь людей.
- Но я это я. Совсем другое дело. Я, можно сказать, своими руками тебя с того света вытащил!
Я, не удержавшись, фыркнула. Казалось, Сафару Дали просто нравится играть роль наседки, хотя я и видела, что там, за всей этой заботой скрывается симпатия совсем другого рода. Вот только понимает ли он это сам? Впрочем, думать об этом бесполезно. Скоро я должна была оказаться на Лонге, а он останется на своём корабле.
