Впрочем, мне было совсем не так плохо, как должно было быть. Да и мысли казались какими-то вялыми и притупленными, видимо, от лекарств.
Двери лазарета мягко ушли в стену, и в комнату вошёл мужчина в белом халате. Молодой, едва ли старше меня, с шапкой густых тёмных волос и короткой бородкой, которая могла бы придавать ему немного солидности, если бы выражение детского любопытства и растерянности на лице. Но страха или недоверия не было, хотя этот незнакомец явно знал, кто я такая. Видимо, лекарства как-то повлияли на мои способности эспера, потом что на несколько мгновений я увидела себя глазами вошедшего. Истощённая болезнью, но всё же на удивление красивая и трогательная девушка с огромными тёмными глазами на бледном лице. Дикий зверёк, пойманный в силки, и ждущий, когда за ним придёт охотник. Гентеро.
- Кто такой гентеро?
Я не хотела демонстрировать свой дар, но слабость снизила мой контроль. Впрочем, этот удивительный человек совсем не обиделся на то, что я залезла ему в голову. Он поправил одеяло на моих ногах, а затем уселся рядом, с интересом меня изучая.
- Гентеро - это животное с Лонги, сейчас, к сожалению, находящееся на грани вымирания. И всё из-за слишком красивой шкурки. Значит, вы так легко можете читать чужие мысли?
- Простите, - смутилась я. - Я не собиралась. Просто вы очень громко думаете. И к тому же столь ясно. Редко удаётся так чётко схватить чужие мысли и образы.
Мужчина рассмеялся.
- Тогда мне стоит быть осторожнее рядом с тобой. А то будет неловко, если столь милая девушка узнает все те глупости, что творятся меня на уме.
- Меня сложно удивить, знаете ли. Но не беспокойтесь, как только я немного приду в себя, мне удастся экранироваться.
- Беспокоишься обо мне? - немного удивился мой собеседник.
- Скорее, о себе. Не так уж приятно быть в курсе того, что обо мне думают другие.
- Охотно верю, - сочувственно покивал лонгиец. Его национальность было легко определить по мягкости и певучести речи. Как у Карима или Дейго. А вот Юрий говорил гораздо жёстче, и более экспрессивно, чем лонгийцы. Интересно, какой язык ему был родным?
- Я хочу пить, - жалостно произнесла я. Горло пекло, отчего собственный голос неприятно царапал ухо.
Протянув мне кружку, лонгиец позволил мне смочить губы.
- Есть тебе пока рано, - мягко сказал он. - Меня зовут Сафар Дали, но все на корабле зовут меня просто доком. Ты сильно всех перепугала, Эрика, а меня больше всех. Когда тебя принесли на Грифон, я думал, что ты уже не выкарабкаешься. Удивительно, что мой план с комой сработал. Скажи, почему ты не предупредила тех, кто снимал с тебя ошейник, что он начинён ядом? Хотела умереть?
