Неправильно.
Вот, что я думала по этому поводу, да и не только.
Поставив руки по краям раковины, посмотрела на своё отражение в зеркало и захотелось рассмеяться. Рассмеяться горько, на грани истерики. От ситуации, в которой находилась, от того, что хотела рассказать, но не могла. В этом мире никому нельзя верить.
«Можно»- настойчиво твердило внутреннее «Я».
Да. Можно. Клэр можно доверять. Но вот парадокс, я даже позвонить ей не могу и сказать простое «привет». Надеюсь только, что при моём возвращении она простит меня за отъезд. Простит и, как привычно, обнимет, улыбнётся, и будет рассказывать про своих очередных ухажёров.
— Она простит, — сказала своему отражению, но видя, как в глазах застыла неуверенность.
Распахнув дверь, вышла в приёмную, и, как всегда спокойная, без капли беспокойства или грусти на лице. Взгляд сразу привлёк Арис, сидящей на диване, где ещё недавно сидела я, и смотрящий на дверь туалетной комнаты, откуда вышла. Но теперь смотрели на меня, и словно сканировали металлическими глазами. Мужчина что-то выискивал во мне, и такой тщательный осмотр не нравился.
— У меня выросли рога? — вежливо поинтересовалась, садясь на стул, стоящий у стола Ланы.
— Идём, — только и сказал этот «холодный камень», вновь скрываясь в своём кабинете.
— Эх! И вот так всегда, — по-детски вздохнула.
Моё представление скорее было для секретарши, на реакцию её интересно было глянуть, и та не подвела. Пялилась на меня, как на призрака: со страхом и диким неверием. Видимо, я первая, на её памяти, кто подобным образом общается с Соколом. А то ли ещё будет!
— Вещай, — благосклонно разрешила, махнув рукой Арису и садясь в уже знакомое кресло.
— Что ты делала в туалете? — в лоб спросил он.
Малёк удивилась, оглядела ещё раз Ариса, его скрещенные руки на столе, напряжённое тело и цепкий взгляд.
— Сокол, а ты разве не знаешь, зачем люди в туалете закрываются? — испугано спросила, поддаваясь ближе.
Конечно, я была вновь в том амплуа, в котором находилась с тех пор, как поняла, что Арису не нужна, и вообще вызываю у него бешенство. Так было легче, что ли. Да и знай он меня настоящую, издевался бы ещё больше, а мне это не нужно.
— Не ёрничай! — раздражённо прикрикнул он. — Ещё раз спрашиваю. Что ты делала в туалете?
И тут я кое-что поняла…
Соколов был немного напуган, хотя вида не подавал, плюс напряжён, и дело было во мне. Как-то сразу догадалась, что он взял сегодня с собой меня не по той причине, что я Егора в нок-аут отправила, а потому что хотел проверить. Проверить то, насколько держу себя в руках и отошла после смерти брата.
