Вода хлынула, как маленький водопад. Я встала под струю, и у меня перехватило дыхание от температуры. Определенно не горячая, вода была чистой, свежей и пахла дождем. Это было так соблазнительно, что я не смогла удержаться, открыла рот и сделала несколько глотков, утолив, наконец, жажду. Я нагребла полные ладони песка со дна душевой и стала натирать им кожу и волосы, пока вода струилась вокруг.
Наконец, почувствовав себя освежившейся, я вышла из душа, но оставила воду течь. Я схватила одно полотенце для себя, другое протянула сестре. Она обернула его вокруг тела. Мы тесно сдвинули наши головы, чтобы бегущая вода заглушила наши слова.
— Я собираюсь найти посла Баркли или то, что от него осталось. А ты попробуй сблизиться с Реквиемом. Возьми с собой Эша.
Она кивнула.
— Будь осторожна, Ларк. У нас никого нет, кроме друг друга.
Я выключила воду и резко повернула ручку двери. Эш стоял за ней, поджидая нас.
— Посол, за вами пришли. — Он отошел в сторону. За ним стоял человек-раб, первый, которого мы видели.
Белладонна резко вдохнула, и я с трудом подавила желание сделать то же самое. Он был настолько костлявым, что я затруднилась бы сказать, мужчина передо мной или женщина, взрослый человек или ребенок. Он был завернут в тонкую белую ткань, материя которой только акцентировала внимание на его торчащих костях и неровных впадинах там, где должны были быть мышцы.
Трясущимися от натуги руками раб протягивал серебряное блюдо. Он осторожно произнес:
— Реквием желает пообедать вами. То есть, пообедать с вами.
Я подскочила к нему и схватила блюдо. На нем был лишь свернутый листок бумаги с именем Беллы. Я отдала ей этот листок, и она его развернула.
— Просит пообедать с ним. Снова. — Она бросила записку, шагнула в смежную комнату и взяла пару кусочков фруктов. — Возьми, съешь это. Мне больно смотреть на тебя.
Она всучила фрукт рабу, который уставился на нее, а потом упал на колени, засовывая фрукт в рот. Он ел и плакал, и я не могла смотреть на него. Это была ужасная правда об Ундинах. Они и без правления Реквиема не находили ничего страшного во владении рабами. Даже тот пожилой человек, которого я встретила прошлой ночью, хотя и казался добрым. Но все же, и у него, скорее всего, были рабы в услужении.
Я сбросила полотенце и пошла за своей одеждой, которой уже не оказалось на полу, где я ее оставила. Я снова сгребла свое полотенце, обернула его вокруг себя и закрепила на груди. Вдруг, на глаза попалось пятно белой материи за дверью.
