На следующее утро, как и запланировал накануне, Гуров отправился на авиабазу. В этот раз у него не было поводов воспользоваться служебной черной «Волгой». На место он прибыл на такси, начав уже привыкать к такому способу передвижения по городу Покровску.
Около восьми часов машина затормозила возле административного здания, стоявшего недалеко от летного поля.
Пройдя мимо дежурного, который тотчас его узнал, Лев направился прямиком в кабинет Гремина.
— Добрый день, — вежливо поздоровался он, совершенно не замечая удивленного недоумения на лице собеседника. — Хотел посоветоваться с вами. Мне нужно опросить кое‑кого из ваших сотрудников, и в то же время не хотелось бы слишком уж нарушать ваши трудовые процессы. Как нам удобнее будет поступить? Мне вызывать каждого в прокуратуру, или, может быть, мы могли бы поговорить прямо здесь? Я думаю — какой смысл понапрасну гонять туда‑сюда людей? На мой взгляд, это будет несколько нерационально. Как по‑вашему?
Поколебавшись между двумя одинаково неприятными для него вариантами, Гремин наконец определился с выбором. Он решил, что, если процесс будет происходить поблизости, так сказать, «на глазах», за ним проще будет проследить и, в случае возникновения чего‑то непредвиденного, подкорректировать.
— С кем именно из сотрудников вы хотели бы пообщаться? — стараясь не показывать чувств и эмоций, бушевавших внутри, проговорил он.
— Для начала я бы хотел поговорить с сотрудниками отдела научных разработок, — с самым простодушным видом пустил полковник первую стрелу.
— А какое отношение…
Начав фразу, Гремин осекся и не договорил. По‑видимому, он был в курсе тайной миссии этого отдела. Даже если новый командир части сам не принимал участия в темных делах Курбанского, то, несомненно, многих из его «подельников» знал лично.
Поняв, чем может грозить собеседование с сотрудниками отдела, и видя, что уже не успеет их предупредить и проинструктировать, Гремин заметно пал духом.
На этот раз ему не удалось сохранить хладнокровие, и в ожидании ответа полковник с интересом наблюдал за сменой выражений на лице собеседника, в котором, как в зеркале, отражались все нюансы внутренних переживаний.
— Впрочем, разумеется, — смирившись с неизбежным, снова заговорил он. — Конечно, вы можете опрашивать всех, кого сочтете нужным.
— Благодарю, вы очень любезны, — ответил Гуров, решивший ни на йоту не отступать от правил безупречно‑официальной вежливости. — Где я могу устроиться? Найдется какое‑нибудь помещение, которое я мог бы временно занять?
