— Я предпочитаю стоять, — сказал он.
— Что же, в трудные минуты иногда стоять приятнее, — заметил Вэнс.
Хани в ответ только слегка наклонил голову.
— Мистер Скарлетт рассказал нам, — начал Вэнс, — что мистер Кайль оставил по завещанию большую сумму миссис Блисс. Он при этом ссылался на вас…
— Что же необычного в том, — отозвался Хани, — что мистер Кайль заботился о своей крестнице?
— Он сам вам говорил об этом?
— Да, он доверял мне, так как знал, что я люблю Мерит-Амен как отец.
— Кто, кроме вас, Хани, знал об этом завещании?
— Я думаю, что все знали. Он говорил мне об этом в присутствии доктора Блисса и, конечно, я рассказал об этом Мерит-Амен.
— А мистер Сальветер об этом знал?
— Я сам ему об этом сказал, — в голосе Хани прозвучала какая-то странная нота.
— И вы же рассказали мистеру Скарлетту. Я бы не сказал, что вы идеальное хранилище для секретов.
— Я не считал этого дела секретным, — возразил Хани.
— Ясно. — Вэнс встал и прошел к кофейнику.
— Не знаете ли вы, известно ли было мистеру Сальветеру, что ему также достается большая сумма по завещанию его дяди?
— Я не могу сказать этого с уверенностью.
— Вы любите мистера Сальветера, не так ли, Хани?
— Я имею основания полагать, что он превосходный молодой человек.
— О, конечно, — Вэнс слабо улыбнулся и закрыл кофейник. — И он по возрасту гораздо больше подходит миссис Блисс, чем ее муж.
Ресницы Хани дрогнули. Потом он медленно скрестил руки и стоял спокойный и молчаливый, как сфинкс.
— Миссис Блисс и мистер Сальветер будут оба богаты теперь, когда мистер Кайль умер. А что же станет с раскопками доктора Блисса?
— Они, наверное, кончены, — в голосе Хани звучало торжество. — Зачем должны опустошаться священные усыпальницы наших фараонов?
— Не могу вам этого объяснить, — благодушно ответил Вэнс. — Результаты раскопок не особенно ценны. Единственное искусство древности — китайское; все современные понятия о красоте отрешаются от Греции. Но сейчас едва ли время обсуждать вопросы искусства. А скажите, не считаете ли возможным, что миссис Блисс будет продолжать финансировать работы своего супруга.
Мрачное выражение появилось на лице Хани.
— Это возможно. Мерит-Амен — верная жена, и никто не может сказать заранее, как поступит женщина.
— Это часто говорят плохие знатоки женской психологии. Ну, а если миссис Блисс не захочет продолжать работы, разве не могут убедить мистера Сальветера, с его страстным энтузиазмом к египтологии, чтобы он финансировал работы доктора?
