В этот момент горевшая в комнате электрическая лампочка погасла, в комнате стало полутемно. Серое утро еще только наступило и не могло осветить дом с маленькими оконцами. Мать спросила:
— Может, керосиновую лампу зажечь?
— Не стоит, — сказал Роман, — еще немного, и станет полностью светло.
Мать грустно заметила:
— Когда был Советский Союз, электричество у нас всегда было. Взялись строить капитализм, а Кавказ — разрушать…
Мурат посмотрел на Ветрова.
— Роман, а знаешь, как у нас в горах называют капитализм? — и, увидев, как Ветров отрицательно покачал головой, ответил: — Капитализм есть несоветская власть плюс российское акционерное общество во главе с Чубайсом.
— Да, это так, — произнесла мать, — черт знает что творится, наломали дров, а виноватых нет.
— Если виноватых нет, значит, они уже у власти, — чуть улыбнулся Ветров и спросил: — Так что, идем в Армут?
— Да, другого варианта нет, — согласился Мурат и обратился к матери: — Как с дровами? Может, наколоть?
— Пока не надо, сынок, поближе к зиме надо будет и нарезать, и наколоть…
Они взяли с собой немного еды, воды, а мать спустилась в погреб и принесла старое охотничье ружье с шестью патронами:
— Еще отец спрятал. Жалко было горцу с ружьем расставаться… Возьмите на всякий случай, я молю Аллаха, чтобы оно не пригодилось. Запомни, сынок!
Взволнованный Мурат взял оружие в руки, а Ветров подумал: «Вот так же у нас в армии в солдаты посвящают». Посмотрел в окно и сказал:
— Пора. Надо уходить, уже день на носу, трудно даже из села незамеченными выходить.
— Не волнуйся, — сказал Мурат. — Нас никто не заметит. Мы уйдем огородом, за ним — кустарник, огромные камни, а до гор — рукой подать.
Мать на прощание отдала им старую, кое-где с прорехами плащ-накидку, мудро заметила:
— Возьмите, пригодится.
Мужчины вышли из дома и, не оглядываясь, через огород двинулись в путь. Когда отошли от селения метров на пятьсот, Роман спросил:
— Сколько времени нам понадобится на дорогу?
— Это не дорога, а тропа, по ней короче на четыре километра, значит, надо пройти ровно десять километров. Пройдем первую половину пути за часа полтора, может, немного меньше, а потом пойдем по другим тропам, чтобы не нарваться на засаду.
— Чью?
— И тех и других. Жаль, часов у нас нет.
— Мои в райотделе остались.
— И мои тоже. Считай, что мильтонам от нас на память, — Мурат помолчал и добавил: — Справедливости ради следует сказать, что милиция постепенно меняется в лучшую сторону.
