— Кто-то, конечно, и делает то, что вы сказали, но не все.
— Как не все? Фатима, расскажи мне все, не утаивай ничего.
Девушка еще раз оглянулась на окно, затем на дверь и наконец решилась:
— Хорошо, я расскажу. Дело в том, что среди милиционеров есть и бандиты, сколько их точно, не знаю, но двоих я уже знаю.
— Что ты говоришь! Рассказывай, это же важно.
— Шесть дней назад меня вызвали к следователю. Меня допросил какой-то в гражданском. Я рассказала ему все. Следователи находятся в пустом доме, где раньше жила семья из шести человек, их всех бандиты убили. Когда я следователю рассказывала, то обратила внимание, что один милиционер, который находился в соседней, ближней от входа в дом комнате, явно подслушивает наш разговор. При этом он старался, чтобы я не видела его лица. Он несколько раз приносил к нам в комнату чай, воду для питья и всегда отворачивал лицо от меня. Когда он оказывался в другой комнате, я хорошо видела, что все время находился у двери, прячась за косяком. Следователь этого не видел, а я сидела лицом к дверям и все видела. После допроса я пошла к себе домой. Милиционер вышел из дома чуть раньше меня, и когда я оказалась во дворе, то увидела, как он разговаривает с другим милиционером. Я пошла вдоль улицы, а второй милиционер двигался за мной вдалеке. Я поняла, что он хочет узнать, в каком доме я живу. Делать было нечего, я пришла в свой двор и быстро зашла в сарай, двери которого выходят в сторону калитки. Я прикрыла дверь, оставив маленькую щелку, и увидела, как через несколько минут милиционер медленно прошел мимо моего дома, затем опять. Позавчера ко мне пришел Расул, его прислала тетя, чтобы он немного побыл здесь.
— Да-да, я знаю, нам мама Мурата рассказала о мальчишке.
— И вот вчера утром я смогла показать Расулу того милиционера, который подслушивал мои показания. Расул сразу же узнал его. Этот человек состоит в банде, где был Расул. Днем я ходила к нашим родственникам, они живут на противоположном конце селения. Правда, сейчас там живет только их дочь Эмма, которой во время нападения на Армут здесь не было, она ездила в Грозный. Так вот, я увидела, что за мной следит тот первый милиционер. Он явно хотел знать, к кому я ходила. Когда я направилась домой, то он следовал за мной, стараясь держаться подальше. Я пришла во двор и зашла не в дом, а в тот же сарай, где был Расул. Мы опять оставили в дверях маленькую щель, и Расул смог этого милиционера хорошенько рассмотреть, он опознал его. Этот милиционер тоже из той банды. Кстати, он вчера на наших воротах мелом нарисовал небольшой кружок. Я поняла, что это знак кому-то. Ближе к вечеру я налила в банку козьего молока и отнесла его Эмме. Как я и предполагала, у нее на воротах — такой же знак, нарисованный мелом.
