Вот оно – то, что он искал с самого начала, о чем догадывался, внезапно осознал Пьер-Ив. Вот оно – первобытное столкновение с жизнью, заставляющее действовать без оглядки на какие бы то ни было законы и правила и даже на собственные чувства. На этом признании Луизы будет держаться вся книга, оно сделает ее историю общечеловеческой.
Луиза разрыдалась, сжавшись в комок. Невозможно было догадаться, слышала ли она, а тем более – поняла ли утешительные речи Алисы. Она задыхалась от рыданий, всхлипывала, икала и хрипела, как будто этот поток напряжения, отвращения и страха с трудом протискивался через ее горло. Они оба были сбиты с толку этим неудержимым припадком. Алиса снова положила руку ей на плечо, беспомощно приговаривая: «Ну… ну… ну…»
– Думаю, ей надо поспать, – прошептал Пьер-Ив. – Можешь присмотреть за ней сегодня вечером? Ей нельзя возвращаться в гостиницу. У тебя есть снотворное? Бедняжка! Подумать только, у нее это было на совести с самого начала!
Алиса постелила себе на диване. Ей удалось раздеть Луизу, безвольно подчинявшуюся ей, и та, совсем измученная, под действием лекарства забылась тяжелым сном.
Завтра же, прямо с утра, Алиса позвонит Валеру, психологу, к которому она уже обращалась, когда надо было выводить из кризиса ее подопечных.
Почти десять. Луиза только что проснулась, вся опухшая. Проглотила две таблетки аспирина и к тому моменту, когда появился Пьер-Ив с цветами, допивала вторую чашку кофе, отщипывая по крошке от круассана. Пьер-Ив был в том же пиджаке в «гусиную лапку», что и во время первой их встречи в Лондоне, и это мгновенно вернуло Луизу к действительности. Несколько минут осторожно беседовали о цвете пуансеттий, которые он принес, и о мерзкой погоде – совсем неба не видно. Каждый подбирался ко вчерашним откровениям, все трое только об этом и думали. Но Алиса и Пьер-Ив опасались нового взрыва.
В конце концов Алиса не выдержала:
– Луиза, как ты себя чувствуешь? Сегодня утром я звонила одному своему другу, доктору Валеру. Это очень хороший человек, психолог. Он готов тебе помочь, примет тебя в любой момент. Или, если хочешь, возьмем у моей подруги ключи от ее дома в Любероне.
Луиза вздохнула, и Алиса, истолковав это как согласие, продолжила:
– Я повторю то, что говорила вчера. Ты поступила правильно. Всякий разумный человек действовал бы так же…
Больше она ничего сказать не успела, Пьер-Ив перехватил мяч:
– Люберон – это отлично придумано. Я поеду с вами. Мы там будем только втроем, никто нас не будет трогать, и я смогу переделать книгу.
