Хайни умело вел машину по улицам этого большого, замечательного города. Поначалу Шильке желал, чтобы влюбленный в автомобили парень мог проехать максимально длинную дистанцию, так что выбрал гостиницу на Бартьельнер Брюке. Но после кратких раздумий понял, что выбор был неудачным. То был летний ресторан, куда приплывали на лодках. Сейчас же, зимой, он наверняка будет пустым и не освещенным. Поэтому сменил цель поездки на Зюд Парк. Сейчас как раз они ехали мимо темной на фоне лунного света водонапорной башни, напоминающей одновременно и готический, и суперсовременный замок ужасов. Здание было громадным, пугающей в серебристом отсвете своими торчащими конечностями, ажурной конструкцией и всеми тайнами, которые она уже скрывала, и которые будет скрывать в будущем. Они проехали небольшую бензозаправку, свернули и доехали практически до железнодорожной насыпи. Там Хайни припарковался у китайского уголка. Парень показал своим пассажирам, что он уже обладает определенным классом: выскочил, словно на пружине, открыл двери со стороны женщины, снял плед и подал руку, чтобы пассажирка могла опереться, выходя из автомобиля. И где он, черт лысый, этому научился? Ах, ответ был прост: ведь парень смотрел бесчисленное количество кинофильмов. Когда Рита вышла, Хайни вытянулся в струнку и прищелкнул каблуками. Способный хлопец! Будут еще из парня люди!
— Благодарю, Хайни.
— С вашего разрешения, герр лейтенант.
Они обменялись улыбками. Рита не могла выдержать. Через несколько шагов, когда парень уже не мог их слышать, она сказала Шильке.
— Ты замечательно дрессируешь своих людей. Такие же самые охотники на баб, что и ты.
— Наука должна продвигаться в народ, — невозмутимо ответил Шильке.
Он уже радовался. Очередная битва в женско-мужской войне посредством слов как раз начиналась. А такого рода война была его стихией. Шильке родился для того, чтобы побеждать в подобного рода поединках — никакой иной цели в акте собственного зачатия лейтенант отметить не мог.
Гардеробщики сразу же окружили их, как только пара вошла в большой, павильонный ресторан в парке. Когда обслуга занялась верхней одеждой, метрдотель повел их к избранному им столику. Вкус и чувство ситуации у него были неплохими. Молодые люди уселись в укромном местечке, заслоненные пальмой, подальше от шумного оркестра. Метр лично зажег свечки, плавающие в небольшом сосуде посреди стола. Официанты подали меню.
Шильке размышлял над тем, с какой стороны ударят русские. Если штаб залил территории в восточной части города, то наиболее вероятным направлением было как раз южное. То место, в котором они как раз находились. А это означает, что драться будут в этом парке. От прелестного ресторана с легкой, буквально воздушной конструкцией останется лишь воспоминание. Будущие жители города смогут восхищаться им исключительно на фотографиях. И Шильке наслаждался мыслью о бренности мест.
