Лейтенант отправил парня и закурил очередную сигарету. Ну ладно… Похоже, что теперь Холмс был его последней альтернативой. Чтобы не назвать все это последней спасательной доской.
Он начал изучать документы. Удивительно, расстрелянные парни из третьего отдела в своей профессии были хороши. В бумагах новых фактов вроде бы как и не было. Агент польской разведки, не расшифрованные материалы прослушивания, списки частот и… Выстрел в самое яблочко. Им удалось обнаружить его логовище. Самого агента захватить не удалось, зато им достались его личные вещи. Шильке просматривал отдельные позиции списка. Остановился на книге «Закат и падение Римской Империи».
Шильке поднялся из-за стола и подогрел остатки чая. Закат и падение Римской Империи? Парни из тройки нашли еще и личное письмо какой-то женщине из Швейцарии. Незавершенное. Черт подери! У этих агентов в голове все мешается. Сидят на самой передовой, под постоянной угрозой и… пишут любовные письма женщинам в Швейцарию. При этом нагло пользуются услугами германской почты! Какое хамство! Шильке покачал головой. Этот тип нравился ему все больше и больше. Была в нем наглость. Тем более, что женщина, которую он соблазнял, была немкой, жительницей Бреслау.
Лейтенант горячечно просматривал содержание копии. Ничего конкретного, весьма красивое письмо о не исполненном чувстве, только Шильке, который и сам написал множество подобных писем, не дал себя обмануть. Женщина Холмсу была для чего-то нужна, так что он исполнял ее ожидания. Наверняка она на него работала, письмо было слишком личным. Женщину из Швейцарии не удалось перехватить и допросить, следовательно, Шильке должен был ее предупредить. Она укрылась в американском посольстве еще до того, как кто-либо успел ей помешать. А вот интересно, с какими документами.
В письме, и вправду, не было ничего любопытного или конкретного. Помимо одного предложения: Как обычно «перед», я прошел от клёцки до Непомуцена, пока не очутился на Песке, находя успокоение в виде спокойной воды. Господи Боже, и что же все это должно было значить? Клёцка, Непомуцен, песок. Шильке достаточно долго жил в этом городе, чтобы сказать: «Ich bin ein Breslauer» (Я — бреславец). «Клёцка» — это такое каменное «нечто» на вратах собора[11], Непомуцен — это памятник перед собором Святого Креста[12], а «песок» — это церковь Святейшей Девы Марии и прекрасная набережная. Но вот что означает «перед». Шильке размышлял какое-то время. Даты! Он глянул на цифры, выписанные на обозначениях документов. И «перед» тоже стало ясным — чертов крутой деятель, который успокаивался перед операцией. Письмо было написано за день до покушения на Лиске. Холмс, просто-напросто, прогуливался по Тумскому Острову
