- Ты про ту, где красные с фашиками воевали?
- Кхм, ну в общем - да, только я надеюсь, ты не про метровские войны.
- Конечно, нет! Дед рассказывал про войны на поверхности и одна из самых последних эта война Советского союза с Фашистской Германией. Тогда погибли миллионы людей.
- Именно. Так вот, наравне с танком Т-34, оружием Победы считается гвардейский миномет «Катюша», ее огонь наводил такой ужас на солдат Рейха, что те улепетывали со всех ног.
- А, ну тогда понятно, - несколько грубо оборвал я его, уж очень хотелось о Танечке помечтать. - Пусть будет «Маруся», я не против.
- Вот и ладушки, - обрадовался Ванька.
Тут дверь открылась и к нам спрыгнула ОНА.
Она надела мою «гражданскую» одежду, в которой я изображал метровского торговца, но девушка так умело подвернула ее и подвязала ремешками и веревочками, что казалось, что это ее одежда, просто дизайн такой.
- О, как! - произнес Ванька. - Не Юдашкин конечно, но очень даже неплохо.
Девушка покраснела от похвалы и, опустив глаза, поблагодарила. А меня в сердце уколола игла ревности. Что это? Ведь мы даже парой слов не обмолвились, а я уже ревную...
- Э, кхм, пойду-ка я, наверное, вздремну полчасика, - сказал Ванька, хитро поглядывая на нас, и поспешно удалился.
А мы все стояли и стояли. Я не мог отвести взгляд, а она смущалась и лишь изредка стреляла в меня глазами из-под длинной челки. Девушка насколько смогла, привела себя в порядок, умылась и расчесала волосы, и теперь выглядела красавицей, по крайней мере, для меня. Светлые волосы, тонкий, слегка курносый нос, ямочки на щечках, аккуратный подбородок и слегка припухлые губки. Но самое главное глаза - большие, глубокие, я растворялся в их лазурной синеве, и все вокруг исчезало, оставались лишь они. Я не замечал темных мешков под глазами. Я не замечал ссадин и синяков на ее лице, не замечал давно немытых волос и прочих изъянов, вызванных побоями и антисанитарией долгого содержания в камере. Была лишь она и ее глаза.
Вскоре из кузова машины стали слышны голоса просыпающихся парней, послышались шуточки и хохот, затем они переместились к выходу и резко стихли. Судя по шорохам, раздававшимся со всех сторон, ребята собирались и готовились к выходу, стараясь не замечать нас. Но я все равно чувствовал их удивленные и любопытные взгляды. Таня, похоже, тоже, так как она густо покраснела и обхватила себя руками. Мне так хотелось сделать шаг вперед и обнять ее, чтобы защитить от всего мира, но я робел. Я ужасно боялся, что она оттолкнет меня, и я ее потеряю. Я уже почти решился, как вдруг подошел Васька, тронул меня за плечо и сказал:
