- Будем играть в молчанку? - вкрадчиво спросил генерал. - Ну что ж, тогда приступим. Для начала возьмем вот это.
Он показал мне простую булавку. Я, не желая смотреть, отвернулся и зажмурился.
- Страшно? - усмехнулся генерал. - А сейчас будет больно.
В ту же секунду страшная боль пронзила левую руку. Лишь чуть позже я смог понять, что боль идет от мизинца, а точнее от ногтя. Эта сволочь вогнала мне булавку под ноготь. Я до хруста сжал зубы, чтобы не выдать свою боль. Но генерал знал, что делать. Он взялся за торчащий кончик и стал шевелить булавку из стороны в сторону. От адской боли я не выдержал и закричал. Против моей воли из глаз потекли слезы. Я зло мотнул головой.
- О, не надо стесняться слез, мой мальчик. Я, понимаешь ли, виртуоз этого дела. На моих занятиях ребята покрепче тебя не то что плакали, но и писались и даже какались. Ха-ха-ха.
- Сдохни, тварь.
- Ах, ах, как неоригинально. Ты знаешь, сколько раз мне этого желали? Но я не люблю, когда меня оскорбляют.
Он хлопнул в ладоши, из-за моего кресла вышел бугай охранник и врезал мне в челюсть. Сознание вспыхнуло и погасло, последнее, что я слышал, это: «Идиот, зачем ты его вырубил, нужно было только оплеуху дать».
Очнулся я от того что кто-то тряс меня за плечи.
- Вставай, - говорил этот кто-то Васькиным голосом, - у нас очень мало времени.
Так это был кошмар? Подумалось мне, сейчас я проснусь в фуре с кабелем, или в РУДН или вообще в Анклаве. Мысли метались из стороны в сторону и больно били по черепной коробке. Застонав, я открыл глаза. Нет, это был не кошмар. Я сидел в пыточном кресле, правда на мне уже не было наручников, передо мной стоял Васька и обеспокоенно смотрел мне в глаза. Когда я сфокусировал на нем взгляд, он улыбнулся и показал большой палец. Я, с трудом подняв руку, повторил его жест. Он еще раз улыбнулся и отошел. Тогда я обвел взглядом пыточную. По стенам стояли различные столики на колесиках, на них, прикрытые марлей, лежали различные приспособления. Многие из них были самодельные. Один вид этих приспособлений заставлял холодеть кровь. На стенах висели предметы покрупнее - различные плети, трости, дубины, косы, веревки и так далее, но самое ужасное было выше. На специальных щитах висели бальзамированные человеческие головы, их лица, выражали страдания и боль. Зрелище было настолько невыносимо, что я опустил взгляд и наткнулся на тело охранника. Он смотрел на меня выпученными глазами, его руки были прижаты к горлу, из-под которых толчками выплескивалась кровь. Я поглядел по сторонам и нашел, кого искал. Забившись в угол, генерал что-то нечленораздельно мычал, с ужасом глядя на нацеливших на него карабины близнецов. Рядом с ним сидел комендант, он с удивлением и даже с некоторой опаской смотрел на своего командира. Успокоившись, я привстал, опираясь на подлокотники, тут же под мое плечо поднырнула вихрастая голова Васьки. Он помог мне подняться и повернуться. Тогда я смог рассмотреть остальных членов своей группы. Не считая нескольких синяков и ссадин, все были целы.
