- Москвин - марионетка? - удивился генерал.
- Ну да, он друг и ученик генерала Мельника, - начал было вплетать я очередную ложь в свой рассказ, но тут мне будто под дых ударили. - Подождите, откуда вы знаете про Москвина? Я не говорил, что лидера Красных зовут именно так.
- Ну что же вы молодой человек, зацикливаетесь на мелочах? У нас ведь такой интересный разговор получался. Что не будете дальше рассказывать? Нет? Ну что ж...
Он поднял глаза и кивнул кому-то за моей спиной. В то же мгновение на мой затылок опустился приклад карабина охранника, и я погрузился во мрак.
Очнулся я от потока ледяной воды, обрушившейся на мою голову. В висках колотило, а в затылок будто загнали раскаленный лом и медленно его ворочали из стороны в сторону. Я открыл глаза и тут же закрыл их. В лицо бил ослепительный свет прожектора, он ослепил меня и добавил новую порцию боли. Сознание попыталось ускользнуть из ужасной реальности, но тут на меня обрушилась новая порция воды. К моему удивлению, ледяная вода остудила голову и боль, разламывающая ее изнутри - отступила. Теперь в нее начали приходить мысли, на первом плане пульсировали две: первая о том, что я опять, как дурак, полез в пекло, не продумав все до мелочей, понадеялся на везение, на свою мальчишескую самоуверенность. Почему я решил, что нас встретят с распростертыми объятиями? Кто сказал, что здесь нет жестоких и эгоистичных людей? Кто сказал, что они оторваны от большого метро? В очередной раз я получил по носу. Впредь, если выберусь, я поклялся себе, что ни шагу не сделаю, пока не обдумаю его до мелочей. Второй мыслью было беспокойство за друзей, что с ними? Живы ли?
Где-то на грани сознания болталась еще одна мысль, она заставляла отвлечься от самотерзания и заняться поиском выхода из сложившейся ситуации. Я ухватился за нее и стал вытягивать ее на передний план. Итак, генерал знает о большом метро и как-то связан с генсеком Красных, товарищем Москвиным. Нужно понять каким образом они связываются друг с другом, насколько хорошо генерал осведомлен о метро и главное, что он хочет с нами делать?
Еще один поток воды нарушил ход моих мыслей. Черт возьми, я понял, что совсем уже замерз, мышцы сводило судорогой, а зубы выбивали дробь. Я вновь открыл глаза и попробовал оглядеться, но малейший поворот головы заставил ее взорваться вспышкой боли. Я застонал.
- Ага, очнулся, наконец, - обрадовался кто-то по ту сторону боли. - Вот и хорошо.
