— Да, и почему же, милая? — спросил я заинтригованно.
— В тебе есть что-то такое, что я никак не могу разгадать. Чем ты занимаешься?
— Ну, хорошо, небольшой семейный бизнес по импорту товаров. На самом деле ничего особенного, чем можно было бы гордиться. — Это не было ложью, всего лишь умолчанием всей правды. — Я просто ежедневно управляю коммерческими сделками, документооборотом и тому подобным.
Она сделала глоток воды, подозрительно пялясь на меня.
— Ты выставляешь свою работу такой обыденной и скучной.
— Это на самом деле так, я лучше оставлю эту часть своей жизни в офисе, вместо того, чтобы таскать с собой. Кроме того, я пригласил тебя на обед, чтобы узнать тебя получше, милая.
Подошел официант, и, извиняясь за задержку, наполнил наши стаканы водой. На самом деле в это время суток здесь было совсем немноголюдно и не могло быть никакого оправдания подобному скверному и медленному обслуживанию. Я не собирался ругаться с официантом на глазах у Эйвы, потому что это выглядело бы дурным тоном. Вместо этого, я отмахнулся от него.
— Итак, Эйва, — сказал я, пытаясь что-то придумать, дабы сменить тему, — ты когда-нибудь была в Ирландии? У тебя заметен легкий акцент, и я подумал…
— Лишь когда была ребенком, — ответила она. — До того, как умер мой отец. Но я выросла в строгой ирландской семье.
— Ты? — спросил я. — А фамилия? Как правило, я знаю всех ирландцев в округе.
— Вообще-то, я не местная, — сказала она быстро. — Я родом из Вашингтона.
— А что привело тебя в Чикаго?
— Работа, — сказала она.
Это ужасное слово. Работа. Его следовало запретить. Так что я снова попробовал сменить тему.
Я прочистил горло:
— Итак, ты когда-нибудь писала что-то? — спросил я. — Имею в виду, когда-нибудь публиковалась? Что-то, что я могу знать?
— Я начинала несколько книг, но так и не закончила их, — сказала она, пожимая плечами. — Они были не особо хороши.
— Почему ты так говоришь?
— Просто потому что я — не писатель.
— Ты пишешь, значит ты — писатель, — сказал я. — Или не все так просто?
Нашу еду принесли мгновенно, словно официант пытался реабилитироваться за задержку. Обычно я был не прочь сидеть часами, оживленно общаясь с красивой женщиной. Но по какой-то причине, наш разговор шел не так гладко, как я рассчитывал. Я знал, что причина во всех тайнах, которые я должен был держать подальше от нее. Возможно, встречаться с тем, у кого совершенно другой образ жизни, не так-то просто, как я себе это представлял.
