— Азиз! Какое очаровательное имя!
— Итак, вы разговаривали. Как, по-твоему, он хорошо настроен?
Не понимая всей важности этого вопроса для Ронни, миссис Мур тут же ответила:
— Да, вполне, я поняла это с самого начала.
— Я имею в виду, как он настроен в целом. Терпимо ли он относится к нам — к жестоким завоевателям, безнадежным засушенным бюрократам. Ну, ты поняла.
— Думаю, что да, вполне терпимо. Если не считать Каллендаров, они ему решительно не нравятся.
— Вот как. Значит, он тебе об этом сказал, не так ли? Майору это будет очень интересно, а мне интересно, с какой целью он тебе это сказал.
— Ронни, Ронни! Ты же не собираешься передавать его слова майору Каллендару?
— Именно это я и собираюсь сделать. Более того, это мой долг.
— Но, мой дорогой мальчик…
— Если бы майор услышал, как недовольство высказывает один из моих туземных подчиненных, то он, надеюсь, немедленно сообщил бы мне об этом.
— Но, дорогой мой мальчик, это же был частный разговор!
— В Индии нет ничего частного. Азиз знал это, когда говорил, поэтому не волнуйся. У него был какой-то мотив это сказать. Лично я думаю, что это неправда.
— То есть как это неправда?
— Он заочно оскорбил майора, чтобы произвести на тебя впечатление.
— Я не могу понять, что ты имеешь в виду, мой дорогой.
— Это новейшая уловка образованных туземцев. Раньше они раболепствовали, но молодое поколение поверило в спектакль о правах и свободах, и теперь они думают, что обращение к приезжающим сюда членам парламента окупится сполна. Но не важно, ведут себя туземцы развязно или угодничают — за любыми их замечаниями всегда что-то кроется, и в любом случае он по меньшей мере хочет повысить свой иззат — говоря по-англосаксонски, набрать в наших глазах очки. Конечно, бывают исключения.
— Дома ты никогда не говорил так о людях.
— В Индии мы не дома, — отрезал Хислоп. Это было грубо, но, чтобы заставить ее молчать, он, на самом деле лишенный уверенности в своей правоте, употреблял обороты, услышанные от старших чиновников. Сказав: «конечно, бывают исключения», он процитировал мистера Тертона, а фразу «получить свой иззат» позаимствовал у самого Каллендара. Эти слова были в ходу среди членов Клуба, но мать безошибочно отличала собственное мнение сына от мнений, полученных из вторых рук, и могла заставить его подкрепить сказанное конкретными примерами.
Но мать лишь сказала:
— Не могу отрицать: все, что ты говоришь, звучит очень убедительно, но тебе не стоит передавать мои слова о докторе Азизе майору Каллендару.
