Прабабушка говорила, тогда в лавке были еще люди. Но смотрелся ли кто-то в зеркало еще — не знала. Да и кроме нее, ни у кого в нашей семье дар не проявлялся. Только вот до меня докатилось. И тут тебе здрасте. Оказывается, есть брат. При этом, ясное дело, не по крови, а по дару. Только почему столько времени все молчали, а тут резко зашевелились?
Официантка, бодро процокав каблучками, подошла к нам и поставила на стол тарелку с изумительно пахнущими блинчиками, посыпанными тертым сыром и смазанными сметаной. Перед Гюнтером оказалась вторая чашка кофе. Девушка попыталась вновь призывно улыбнуться, однако тот проигнорировал ее и смотрел исключительно на меня. Официантка явно разочаровалась, поняв, что здесь ей ничего не светит, бросила на меня недовольный взгляд и удалилась.
— Дар разделился. И у Стефана проявился так же, как у вас. Правда, его сила в разы больше, — как ни в чем не бывало продолжил Гюнтер.
Я взяла нож с вилкой и невозмутимо принялась резать блинчик. В любой непонятной ситуации принимайся за еду. А там уже по обстоятельствам. К тому же слова про силу неслабо задели, хотя показывать этого я не собиралась. Обычно у разделивших дар он все же одинаковый. Просто кто-то развивал лучше, а кто-то хуже. Во всяком случае, так говорилось в источниках, которые удалось отыскать моей прабабке.
— Нахождение вдалеке от своего зеркального близнеца — испытание не из легких, — продолжил Гюнтер. И пусть у него сейчас вид спокойного и расслабленного кота, следил он за каждым моим движением. — Дар начинает брать свое. И его носителю грозит безумие. Плюс на первый план выходит темная сторона души. Поэтому… зеркальщик становится опасным для окружающих.
Моя рука дрогнула, нож сорвался и противно скрежетнул по тарелке. Получалась не слишком радужная картина.
Я отправила в рот еду, не решаясь взглянуть на собеседника. О зеркальном безумии приходилось читать, да. Это болезнь. При этом если дар зеркальщика достаточно силен, то он действительно опасен. Лично, слава богу, такого не видела, но слышала страшное.
— Какое положение Стефан там у вас занимает?
Вопрос получился не совсем правильным, но слова обогнали мысли.
Гюнтер сцепил пальцы в замок и произнес нарочито безразличным тоном:
— Глава зеркальщиков города, София. Просто глава.
Я поперхнулась. Гюнтер любезно наклонился и похлопал меня по спине. Я утерла выступившие слезы, на краю сознания отметив, что руки у него какие-то чересчур длинные. Но услышанное и впрямь поставило в тупик. Главы зеркальщиков есть в каждом городе, несомненно. Этакие неофициальные мэры. Следят за порядком, наказывают зарвавшихся и помогают тем, кому нужно восстановить дар. Если с таким человеком что-то произойдет, то это и впрямь беда.
