Мужик усаживается на стуле и долго крутится, отыскивая более или менее удобную позицию. Мартышкин труд, потому что в бюро попала мебель совершенно неудобная, которой никто не желал пользоваться. Наконец он признает свое поражение.
— Я представляю "Юнайтед энд Глобар Корпорейшн" из штата Мичиган. Бай зе вэй[1], у меня предложение: называй меня Томом. У нас в бизнесе — никаких церемоний, ты понимаешь.
— Ясно. — С хорошо скрываемой нехотью и без особого возбуждения представляюсь ему тоже по имени.
— Так вот, ситуация такая. "Юнайтед энд Глобар Корпорейшн" открывает отделение в Польше. И я рад тому, что именно мне доверили организовать польский филиал фирмы, а потом и руководить им. Ты же знаешь, как оно бывает, пашет человек, как вол, отдает фирме последние силы и, в конце концов, получает шанс. Понятное дело, быть директором небольшого филиала, это не совсем то, зато я им этот филиал раскочегарю!
Я киваю, соглашаясь с ним и очень его понимая. А вот интересно, решение о его директорском повышении было принято по причине его небывалой производительности, либо всего лишь потому, что был единственным менеджером среднего звена, говорящим по-польски.
— Инфраструктура уже имеется, снял уже здания, склады, нашел и принял на работу людей. Уже можно свозить товар, собственно говоря, он уже в пути… Осталось распределение. Сейчас я исследую каналы, подписываю договоры с сетевыми продавцами, только все оно идет как-то неспешно. Марка то неизвестная, подумал я, так что как-то с этим необходимо чего-нибудь сделать. И как раз с этим вот, Михал, я к тебе и пришел! Мне нужна реклама!
— Понятное дело, что реклама. А конкретно?
Это его несколько сбивает с толку, улыбка на мгновение застывает, и мужик пялится на меня так, что… что я уже начинаю думать, быть может, я чего-то странное говорю. Или странно выгляжу? Так нет же, брился…
— Ага, понял, конкретно!
Я уже даже плечами не пожимаю, чтобы не перетрудиться.
— Наша фирма производит домашнее оборудование из разделов RTV и AGD, прежде всего…
— Стоп, стоп! Ассортимент изделий мне до лампочки, — неожиданно перебиваю я разглагольствования мужика. — Конкретно, в чем мы — агентство, можем помочь тебе, Том? Или твоей фирме?
— В чем… То есть, как это: до лампочки? — Похоже, что до него еще не дошло, потому что Томми растягивает губы в широкой, сердечной улыбке. — Ага, уже понимаю. Джоукс, джоукс! Шуточки, выходит!
В этой улыбке имеется нечто такое… типовое. Не стану скрывать, терпеть не могу подобных скользких, менеджерских типчиков. Молодых волкодавов с понтовыми мобилами, ноутами, двумя факультетами да еще и Эм-Би-Эй-эм
