Иеремия, словно зачарованный, смотрел на горящие шрамы, и в голове у него начал складываться план действий. Наемник немного помедлил, взвешивая все «за» и «против», и выдохнув через сжатые зубы, побежал вперед. Тем временем, не догадываясь о его плане, Л’лалансукуми мало-помалу уводила демона от тела поверженной Маджары. Покрыв одним броском разделявшие их метры, он опустился на колени перед истерзанной богиней. Зрелище было отталкивающим – открытые раны гнили, источая тяжелый запах. Но, к радости Иеремии, грудь ее еще вздымалась, кровавая пена слетала с губ, падая тяжелыми хлопьями на желтый песок. Он склонился к самому лицу богини:
— Маджара, ты слышишь меня?!
— Дх-ха, – с трудом вытолкнула она это короткое слово, и на миг ее глаза приобрели осмысленное выражение. Она попыталась приподняться, но сил все-таки не осталось, и она обессилено откинулась на песок. – Проклятье, я умираю.
— Но ты же почти богиня! Ты не можешь умереть, ты же бессмертна!
— Это как посмотреть, человечек. Сейчас я очень примитивно умру… , — силы окончательно оставили Маджару, и она опустилась на песок. – Но ты можешь за меня отомстить.
— Я?!
— Не прикидывайся глупцом! Я же не дура. Я поняла, зачем ты пришел.
— Я не…..
— Оставь свои слова для Хесстах, мне это не интересно. Я просто…возьми меня за руку, — взгляд ее затуманился и боясь, что волшебница уйдет навсегда, Иеремия поспешно схватил ее руку, не задумываясь о том, как это выглядит со стороны.
Молния боли пронзила его от макушки до пяток, словно весь мир обрушился на него, вдавливая в песок. Так путник наступает на зазевавшуюся ящерицу. Конвульсии были такой силы, что, казалось, не выдержат кости. В тот же миг Иеремия словно отделился от тела, наблюдая за ним со стороны. Он видел, как продолжают кружить демон и богиня удовольствий. Хесстах, прихрамывая и шатаясь, брела к полю битвы, с беспокойством поглядывая на него. Он видел как будто весь мир, от ледяных шапок Джартайя до теплых морей Мгилингили. Он слышал, как в песке шебаршились жуки-скоробеи, как пустынный полоз, напуганный звуками битвы, отползал подальше от беспокойных находчиков. На краткий миг он стал Маджарой, полностью, без остатка. Проник в ее мысли, узнал ее надежды, помыслы и узрел, словно древний оракул, условия сделки с богами Хаоса. Почувствовал ее горечь, когда она поняла, что обманута, и неистовое желание отомстить, хотя бы и руками человека. А еще он понял, что в некотором роде стал преемником ее жребия, и теперь боги Хаоса могут выставить счет и ему. Но сейчас это не столь сильно волновало Иеремию.
