То, о чём говорил Бестужев-Рюмин, сбылось 11 мая 1749 года: указом императрицы Репнин был пожалован чином прапорщика. В связи с этим событием великий канцлер устроил у себя званый обед. Апраксина за столом на сей раз не было, зато были другие знаменитости: вице-канцлер граф Воронцов[7], президент военной коллегии генерал-фельдмаршал князь Трубецкой[8]. Присутствовала и сама хозяйка дома. Поскольку знания русского языка у графини ограничивались несколькими заученными фразами, позволявшими ей с горем пополам изъясняться со слугами, за столом звучала только немецкая речь. К удовольствию хозяйки было и то, что гости не говорили ни о политике, ни о делах военных. В общей беседе чаще всего всплывали различные мелкие истории, похожие на сплетни. Общий интерес вызвал только рассказ графа Воронцова, который побывал на свадьбе графа Петра Панина, женившегося на старшей дочери Алексея Даниловича Татищева. Вице-канцлер уверял, что невеста оказалась такой писаной красавицей, каких он давно уже не видывал.
— Кстати, — вдруг обратился Воронцов к Репнину, прервав рассказ, — когда Панин начинал воинскую службу, ему было столько же, сколько сейчас вам, — пятнадцать. А теперь — уже полковник. Храбрый воин. Участник двух войн.
— К сожалению, я его не знаю, — признался Репнин.
— Ну, а о его старшем брате Никите Ивановиче, наверное, наслышаны? Видный дипломат. Близок ко двору.
— К сожалению, и с ним не знаком.
— Князь Николай вообще мало кого знает, — сказал хозяин стола. — Он погружен в науки, и ему не до знакомств.
— В свет надо выходить, без этого нельзя, — вмешался в разговор Трубецкой. — На вашем месте, граф, — продолжал он, обращаясь к великому канцлеру, — я бы стал возить его на куртаги. Пора. По виду он настоящий жених. Где куртаги, там и знакомства.
— Возможно, но я как-то не думал об этом.
За молодого князя заступилась хозяйка:
— Не надо смущать юношу такими соблазнами. Он сам знает, как ему жить. Лучше вернёмся к рассказу о свадьбе: мне интересно знать подробности. Продолжайте, граф, — сказала она Воронцову.
Тот озадаченно пожал плечами:
— Что мне добавить к тому, что уже рассказал? Право, не знаю. Я уже говорил, что свадьба прошла с необыкновенной торжественностью и пышностью. К сказанному могу добавить только то, что на ней присутствовали самые видные люди Петербурга. Уже одно то, что посаженными отцом и матерью со стороны невесты были наследник престола великий князь Пётр Фёдорович и его супруга Екатерина Алексеевна, говорит о многом.
