— Конечно, очень хорошо. А днем я еще должен допросить одного подозреваемого.
— Правда? А кто он?
— Заезжайте за мной часа в три. И мы вместе поедем к Паркеру.
Дэвид подмигнул ему и, надев свою ковбойскую шляпу «стетсон», вышел из кабинета. По пути он сердечно поздоровался с Эдит Грегори, секретаршей Уита, а затем с гордо поднятой головой направился по коридору здания суда. Напоследок он с важностью заявил:
— Я расскажу о моем подозреваемом, если будет настроение.
— О, тогда желаю, чтобы оно у вас было в полном порядке, — сказал Уит.
Алекс Блэк закрыл дверь своего номера в мотеле «Сэндспот» и включил свет. Помимо свирепого кондиционера, гнавшего в комнату ледяной воздух, и постоянных стонов и скрипов через стенку, где, как он решил, на медовый месяц расположились молодожены, здесь, в его временном жилище, было мало привлекательного. Он собирался съехать отсюда. Ему нестерпимо хотелось поехать к арендованному ими контейнеру, запустить руки в монеты, ощутить тяжесть Глаза Дьявола и послать подальше всех археологов и прочих бюрократов, которые путались у него под ногами. Но вместо этого он сел на кровать и по мобильнику набрал номер отца.
— Комнату Берта Экстона, пожалуйста, — сказал Алекс и приготовился ждать, пока диспетчер в приемной хосписа, приюта для безнадежно больных, соединит его с отцом. Он слушал дурацкую, надоевшую до смерти мелодию, когда в трубке раздался слабый голос:
— Алло.
— Папа. Как там сегодня? — спросил Алекс.
— Всего около трех. Вчера было девять. Классно. Ты должен был позвонить еще вчера.
— Ну да. Я вот-вот закончу эти раскопки, папа, и приеду в Майами. Скоро увидимся, — бодро произнес Алекс и подумал: «И выдернем твою несчастную задницу из этой богадельни, а потом уедем в Коста-Рику, чтобы дать тебе возможность помереть под прекрасным южным небом. Возможно, даже рядом с какими-нибудь руинами, просто в память о прежних временах». — Как тебе мое предложение?
— Это было бы здорово, — отозвался отец, слабо покашливая. — Тебе нравится в Мичигане?
— Конечно, нравится, — ответил Алекс, стараясь говорить беспечно и думая о том, что папе лучше ничего не знать. Он до сих пор думает, что сын находится на раскопках артефактов индейцев оджибве. — Чудное место, чтобы провести здесь лето.
— Местные бюрократы небось задают тебе перцу? — Казалось, голос Берта немного оживился.
— Никак нет, сэр. Никто мне тут перцу не задает.
— Это хорошо. Я горжусь тобой, мой мальчик.
