тоже всегда убеждал маркизу забыть о прошлом, но без успеха; вы будете счастливее, надеюсь.
— Хорошо, — сказала маркиза, — забудем о прошлом, я сама этого хочу, но зато Вильфор должен быть непреклонен в будущем. Не забудьте, Вильфор, что мы поручились за вас перед его величеством, что его величество согласился забыть, по нашему ручательству (она протянула ему руку), как и я забываю, по вашей просьбе. Но, если вам попадет в руки какой-нибудь заговорщик, помните: за вами тем строже следят, что вы принадлежите к семье, которая, быть может, сама связана с заговорщиками.
— Увы, сударыня, — отвечал Вильфор, — Моя должность и особенно время, в которое мы живем, обязывают меня быть строгим. И я буду строг. Мне уже несколько раз случалось поддерживать обвинение по политическим делам, и в этом отношении я хорошо себя зарекомендовал. К сожалению, это еще не конец.
— Вы думаете? — спросила маркиза.
— Я этого опасаюсь. Остров Эльба слишком близок к Франции. Присутствие Наполеона почти в виду наших берегов поддерживает надежду в его сторонниках. Марсель кишит военными, состоящими на половинном жалованье; они беспрестанно ищут повода для ссоры с роялистами. Отсюда — дуэли между светскими людьми, а среди простонародья — поножовщина.
— Да, — сказал граф де Сальвьё, старый друг маркиза де Сен-Меран и камергер графа д’Артуа. — Но вы разве не знаете, что Священный союз хочет переселить его?
— Да, об этом шла речь, когда мы уезжали из Парижа, — отвечал маркиз. — Но куда же его пошлют?
— На Святую Елену.
— На Святую Елену! Что это такое? — спросила маркиза.
— Остров, в двух тысячах миль отсюда, по ту сторону экватора, — отвечал граф.
— В добрый час! Вильфор прав, безумие оставлять такого человека между Корсикой, где он родился, Неаполем, где еще царствует его зять, и Италией, из которой он хотел сделать королевство для своего сына.
— К сожалению, — сказал Вильфор, — имеются договоры тысяча восемьсот четырнадцатого года, и нельзя тронуть Наполеона, не нарушив этих договоров.
— Так их нарушат! — сказал граф де Сальвьё. — Он-то не был особенно щепетилен, когда приказал расстрелять несчастного герцога Энгиенского.
— Отлично, — сказала маркиза, — решено: Священный союз избавит Европу от Наполеона, а Вильфор избавит Марсель от его сторонников. Либо король царствует, либо нет; если он царствует, его правительство должно быть сильно и его исполнители — непоколебимы; только таким образом можно предотвратить зло.
